Если вышним силам будет угодно...
Если вышним силам будет угодно...
Монахиня держалась так, будто это она возглавляет отряд из четырёх стражников, а не они сопровождают женщину до тронного зала. Маленькая, хрупкая, в чёрной хламиде с капюшоном, в глухой серой маске - представительница ордена Наследия стремительно шагала по коридорам дворца, опережая своих конвоиров. Только раз она сбилась с шага - когда хотела свернуть на старую лестницу и внезапно обнаружила перед собой глухую стену. - Там несколько лет назад ступени обрушились, - пояснил один из сопровождающих. - Как раз на принца Эдварда, светлая ему память. Теперь в обход надо, через галерею. Дозвольте, я дорогу покажу? Маска чуть заметно шевельнулась. Должно быть, это означало согласие, потому что весь дальнейший путь монахиня шла позади стража и даже не пыталась его обогнать. Впрочем, перед высокими двустворчатыми дверями солдаты и сами замедлили шаг. Под своды тронного зала женщина, согласно традиции, должна была войти в одиночестве. Тонкая рука в чёрной перчатке толкнула створки, и они легко подались внутрь. Женщина сделала несколько шагов по узорчатому полу и замерла, склонив голову перед монаршими особами. Они все были здесь: принц Бартоломью, высокий и темноволосый; принц Гарольд, сутулый и невзрачный; принц Айвор, изящный и стройный; принцесса Маргарет, гордая и неприступная. И, конечно, король. Его Величество, Рейнолд Второй, Жестокий. Ныне покойный. Тело короля, должным образом обрамлённое цветами и свечами, покоилось на возвышении в центре зала. Скорбящие претенденты на престол выстроились в шеренгу, словно пытаясь спрятать труп от взгляда монахини. Смысла в этом, конечно, не было. Женщина и так знала, что Его Величество умер не от болезни. А кто его убил... Кто-то из безутешных родственников, ясное дело. Только как теперь докопаться до правды? Да и надо ли это делать? Королевская династия не прерывалась уже несколько сотен лет. И за всё это время ни одному монарху не удалось окончить свои дни, умерев от старости. Кинжалы, яды, несчастные случаи. От братьев, сестёр, собственных детей. Все об этом знали, все были к этому готовы. Обнаружив очередной королевский труп, родня привычно посылала гонца в орден Наследия. Потом приходила женщина в чёрном и указывала, кому предстоит взойти на трон. И всё начиналось сначала. - Что скажете, уважаемая предсказательница? - прервал молчание старший из принцев, Бартоломью. Маргарет тут же дёрнула брата за рукав, Гарольд испуганно выпучил прозрачные глаза, и только Айвор не подал виду, что заметил нарушение протокола. По традиции, вся церемония должна была проходить в полнейшей тишине. Однако гром не грянул, молния в нарушителя устоев не ударила, и покойный король не восстал из гроба, дабы наказать нахального отпрыска. А потом случилось и вовсе невиданное - монахиня ответила. Голос из-под маски звучал глухо и смазано. По такому не угадать ни возраст, ни даже пол говорящего: - Назвать посланницу ордена предсказательницей - неслыханная наглость. - И что? Что вы мне сделаете? Даже наследства не лишите! - Если вышним силам будет угодно... - А если не будет? Вот представьте, что завтра вы объявите королём... ну, например его, - молодой мужчина ткнул пальцем в ошалевшего Гарольда. - И что все скажут? А скажут, что вы его выбрали, потому что он вёл себя как подобает. А я - грубиян и раздолбай, и не видать мне трона как своих ушей. - Я поступлю так, как будет угодно вышним силам, - женщина смиренно опустила голову. И с неожиданным ехидством добавила: - А на уши ваши можете полюбоваться в зеркало. Уверена, вы без труда отыщите их в своём отражении, ведь они довольно велики. - Зато вы, должно быть, и вовсе лишены их, раз прячетесь под маской! - Завидуете, ваше высочество? Ну да, ваши-то ни под одной маской не поместятся. - Ах ты... Айвор усмехнулся, Гарольд окончательно смутился, а принцесса Маргарет уверенно потащила разбушевавшегося Бартоломью к выходу из тронного зала. Младшие принцы, переглянувшись, последовали за братом и сестрой. Монахиня проводила их долгим внимательным взглядом. Завтра она должна объявить имя нового короля. Завтра на рассвете. А до этого времени ей сидеть в одиночестве у тела покойного правителя и слушать, что нашепчут вышние силы. И нашепчут ли они хоть что-то вообще. Едва дверь за наследниками престола закрылась, женщина тряхнула головой, сбрасывая капюшон. Нетерпеливо дёрнула завязки надоевшей маски, с наслаждением втянула свежий воздух. Ну... ладно, не такой уж и свежий. Но всё же дышать с открытым лицом было гораздо легче, чем в ритуальном одеянии ордена. Да и видно лучше, а то сквозь узкие прорези маски разве разглядишь что. Впрочем, глядеть-то было особо не на что. Картины и гобелены, развешанные по стенам, были в знак траура закрыты чёрной тканью, вазы с цветами убраны, светильники погашены... разве что возле монаршего тела горели свечи, но не отбирать же у покойного короля последнее добро, чтоб исследовать тёмные закоулки зала. А исследовать бы не помешало. Может, там какая банкетка завалялась. Не стоять же, в самом деле, всю ночь в изголовье гроба, как предписано традицией. Тем более, что милейший принц Бартоломью уже послал все традиции к демонам. И она, скромная служительница вышних сил, ему в этом охотно помогла. Монахиня невольно улыбнулась. Что поделать, аскетизма и смирения от последовательниц ордена никто не требовал. Условий для вступления в общину было всего два - уметь слышать и быть невинной девой. В принципе, вещи взаимодополняющие. Первое без второго не бывает. Так и не найдя, куда можно присесть, женщина нерешительно приблизилась к трону. Да ладно, если никто не увидит - то, наверное, можно. Если вышние силы не против... Судя по всему, силы были не против. Они сегодня вообще вели себя на редкость тихо, словно говоря "Да ладно тебе, Бетти. Сама разбирайся со своими проблемами!" Трон был удобный, с широким сидением и высокими подлокотниками. На нём хотелось не сидеть, а дремать, свернувшись калачиком. Но едва монахиня расслабилась и прикрыла глаза, как в одном из тёмных углов зала что-то заскрежетало. Женщина поспешно вскочила с сидения и натянула капюшон по самый подбородок. Маска осталась валяться на полу, неподалёку от тела, но поднимать её уже времени не было. Ладно, и так сойдёт. ...К удивлению посланницы ордена, из тьмы к ней вышла Маргарет. Принцесса выглядела встревоженной и растерянной, но старалась держать себя в руках. - Я поговорить, - выдохнула она. - Будете просить за себя, ваше высочество? - догадалась монахиня. - Нет! - Маргарет замахала руками, - Совсем нет! Наоборот, против себя! - Не поняла... - Я не хочу на трон! Не хочу бояться за свою жизнь и за жизнь своих детей. Не хочу, чтоб в мужья мне достался охочий до власти идиот. Да ещё вся эта политика, интриги, указы, подписи... Не хочу! Не для меня это! Хочу сама выбирать свою судьбу. Уеду куда-нибудь... далеко-далеко, чтоб не нашли. И пусть грызутся, пусть режут друг друга хоть до посинения. Не могу так больше, надоело. - Ваше высочество, но вы же понимаете, что это решаю не я... - Да бросьте, сестра... Э-э-э? - Бет. - Просто Бет? Ну ладно... сестра Бет, все знают, что свыше вам могут только посоветовать. Дать рекомендацию. А решение вы принимаете сами, своей головой. Или сердцем. А вы же тоже женщина! Поймите меня! Отпустите меня! Пожалуйста... И Маргарет, неприступная красавица Маргарет, мечта всех женихов королевства, встала на колени перед монахиней. Бет невольно попятилась. К такому повороту событий она, признаться, готова не была. - Встаньте, ваше высочество. Я прошу вас. - Нет, это я прошу вас. Вы выполните мою просьбу? - Я... я подумаю над этим. Если вышним силам будет... - Будет! Уверяю вас, сестра Бет, именно это им и угодно. Я надеюсь на вас, и... Мольбы принцессы прервали шаги, раздавшиеся за дверью. Маргарет сдавленно ойкнула, подхватилась с пола и метнулась в тот же тёмный угол, откуда и появилась. Должно быть, там находилась потайная дверь. А дверь основная тем временем распахнулась во всю ширь, пропуская статную фигуру принца Бартоломью. - Ваше высочество? - В этот раз Бет даже успела подобрать и нацепить маску. - Ну, что надумала, предсказательница? Всё с вышними силами обсудила? И моё неподобающее поведение тоже? - Ваше высочество... - Да чего ты заладила, как попугай "высочество", "высочество"... Давай уж сразу "величество", а? - Величество тут сейчас одно! - монахиня непочтительно ткнула пальцем в направлении королевского тела, - И не вам указывать мне, что делать! - Как это не мне? А кому ещё? А? Что, уже продалась кому-то с потрохами? Этому трусу Айвору, да? И за что? Дай угадаю! Он тебя трахнул, а потом пообещал сделать своей королевой! Пообещал, да? Ну признайся? - Ваше высочество, вы пьяны! - Бет старалась говорить твёрдо, хотя больше всего ей хотелось оказаться подальше от принца, а то и вообще от дворца. В прошлый раз победа в словесной перепалке осталась за ней, но теперь противник, видимо, решил взять реванш. - Ну пьян! И что с того? Я, может, отца любимого поминаю. Понимаешь ты, дура? У меня папа умер... Бартоломью неожиданно уселся прямо на мраморный пол и заревел в голос. - Тише, ваше высочество. Вас же могут услышать, и ничем хорошим это не кончится. - Да и пусть слышат! У меня горе, у меня папа умер! А ты, дура, не хочешь мне трон