м. И если вышним силам будет угодно... - Четыре сотни золотом. И, я уверяю, высшие силы в накладе тоже не останутся. - Я подумаю над вашим... предложением... - последнее слово Бет произнесла едва слышно. Всё равно дверь за принцем уже захлопнулась. Пальцы, вцепившееся в маску, мелко подрагивали. Итак, трое уже нанесли визит. Остался только Гарольд. Тихий, незаметный, скромный принц Гарольд. Придёт ли? И если придёт - то что скажет? Этой ночью её уже пытались запугать, подкупить, разжалобить... Бет нервно ходила кругами вокруг королевского тела. Что же делать? Четверо наследников. Один из них убил собственного отца. А возможно, не только его. У Рейнолда Жестокого были и другие дети. Принц Эдвард, тот самый, на которого обрушилась лестница. Принц Квентин - погиб на охоте. Принцесса Элиза пропала без вести в юном возрасте. А принцесса Патрисия и вовсе умерла в младенчестве. И это, пожалуй, была единственная смерть, в которой некого винить, кроме слабого здоровья малышки. По странному (или закономерному?) стечению обстоятельств, все умершие дети короля были от одной жены, все выжившие - от другой. Несомненно, слухи ходили разные. Но кто знает правду? Монахиня заставила себя успокоиться. Успокоиться, сесть на трон (раз уж всё равно больше некуда) и подумать. Итак: Айвора короновать нельзя. Если будет продолжать политику отца - доведёт страну до революции. В народе уже начались волнения... хотя когда ты сидишь во дворце всё это, наверное, кажется таким пустяком. Но при этом пустяком не является. Нет, нельзя пускать смазливого принца на престол! И Маргарет нельзя. Даже не из сочувствия, не из женской солидарности... Просто она не удержит трон, не сможет, не справится. Принцесса только выглядит неприступной, а на самом деле очень зависима от других. А зависимая королева - это приговор для всех. А Бартоломью и подавно нельзя. Ни в коем случае. Потому что сумасшедшим на троне не место. И пусть убивает. Пусть хоть на кусочки режет - она от своего слова не отступится. Женщина сама удивилась, как легко далось ей подобное решение. Отдать свою жизнь за судьбу страны... Совсем не романтично звучит, если вдуматься. Но ведь и выхода другого нет. Нельзя. И, что самое обидное, Гарольду ведь тоже нельзя. Монахиня вдруг совершенно точно осознала, что последний принц не придёт. Он всегда предпочитал держаться в тени, проворачивать свои дела тихо и незаметно. Он, единственный из всех наследников, умел не только действовать, но и думать. И, если надо, выжидать. Он не придёт. Он знает, что остальные трое уже общались с представительницей ордена. Знает, что никому из них она не доверит трон. Знает, что у неё не будет иного выбора, кроме как отдать корону ему, Гарольду. Он всё уже решил, всё продумал, и расчет точен. Он не знает только об одном. О том, что Бет никогда не даст ему взойти на трон. Никогда, покуда это в её власти. Она не хотела... видят вышние силы, когда настоятельница монастыря сообщила, что прибыл гонец из дворца, у Бет даже в мыслях не было, что решать вопрос с коронацией предстоит ей. Были в ордене и более заметные, более сознательные, более ответственные монахини. Но вышние силы почему-то выбрали именно её. Выбрали - и на этом успокоились, предоставив своей служительнице право самой принимать решение. Бет закусила губу и откинулась на высокую, удобную спинку трона. Так надо. - Пошли, я кое-что тебе покажу? - принц Гарольд берёт сводную сестру за руку и ведёт за собой. - А что? - Элиза не очень-то любит старшего брата. Но жалеет его. Ему, как и ей, очень тяжело жить во дворце. Его бьёт Барт, над ним смеётся Айвор, и даже Маграрет гонит его прочь от своих кукол. У Элизы есть хотя бы Эдвард. А у Гарольда - совсем никого. - Куда мы идём? - Не скажу. Это сюрприз! - А далеко? Скоро обед. Если опоздаем - няня будет ругаться. - Не волнуйся, мы успеем. Это совсем близко. Они идут к старой башне, стоящей на краю глубокого ущелья. Она вся перекошена и разваливается прямо на глазах. Поэтому отец запрещает туда ходить. Отца надо слушаться, ведь он король. Но как же хочется залезть на древние камни, и посмотреть оттуда вниз, на город. Наверное, будет видно всё-всё, до самых окраин - Гляди, красота какая! - Гарольд стоит высоко, прямо на зубце. Элизе немного страшно, но она лезет следом. Ведь если не решиться - обзовут трусихой. Да и любопытно, чем любуется брат. Камни крошатся под руками. Принцесса пытается ухватиться поудобнее, чтоб подтянуться, но ноги неожиданно теряют опору. Пальцы скользят по замшелой стене, дыхание перехватывает от страха... - Помоги, - шепчет Элиза. - Гарольд, помоги мне. Принцессе Элизе восемь лет, её сводному брату - четырнадцать. Он смотрит на неё сверху вниз прозрачными выпуклыми глазами и говорит: - Ты мне мешаешь. Ты должна умереть. Так надо. И Элиза падает вниз. Падает долго. Так долго, что, кажется, успевает подумать обо всем на свете. И взмолиться вышним силам тоже успевает. А они отвечают ей. Впервые в жизни - отвечают. Женщине казалось, что она закрыла глаза всего на мгновенье - но в витражных окнах уже играли первые отблески рассвета. Монахиня поднялась с трона, тряхнула головой, отгоняя сонное наваждение... На лицо снова легла глухая маска, волосы закрыл капюшон. - Знаешь, папа... - У Бет была целая ночь, чтобы сказать это. Но решилась она почему-то только сейчас. - Жаль, что ты не уберёг маму. И Эдварда не уберёг. И Квентина. Да и не стремился, наверное. И я не знаю, кого бы ты хотел видеть своим преемником... но я сделаю то, что должна. Я вытащу эту страну из ямы, в которую ты её загнал. По крайней мере, попытаюсь. А там - будь, что будет. В дверь постучали. Громко, настойчиво. - Да, - откликнулась Бет. - Уже иду. Через несколько минут она стояла на центральном балконе дворца. Внизу колыхалось людское море. Позади выстроились наследники, и монахиня готова была поспорить, что никто из них не сомкнул глаз этой ночью. Ну что ж... Она, по крайней мере, выспалась. - Готовы ли вы огласить своё решение, сестра? - Готова. Тишина вокруг полнейшая. Люди слушают, стараясь не упустить ни слова. Хорошо, пусть слушают. Пусть слышат! - По велению вышних сил и от имени ордена Наследия, единого и нерушимого, я объявляю полноправным владыкой страны дочь Его Величества короля Рейнолда, Элизабет. Отныне и впредь, ради славы народа и его благоденствия. Кажется, она перепутала все положенные слова, а часть и вовсе забыла. Но возмутиться почему-то никто не посмел. Осталась самая малость - снять маску. Надеть корону. И выжить.