– Адам, нам нужно поговорить, – сказал Шон.
– Конечно. – Мужчина принюхался к матрасу. – Никак не могу понять – это матрас пахнет дымом или мой нос потерял чувствительность?
– Подождите пару дней. Мы можем перенести все в соседние домики, помещение проветрится, и тогда станет ясно, что можно спасти.
– Но это приведет к тому, что открытие придется отложить. Зачем кому-то устраивать поджог?
Это был риторический вопрос.
Шон взял стул с прямой спинкой и сел, чувствуя, как нога снова начала пульсировать болью.
– Тим сказал, что вы были близки с отцом, а сам он общался с ним гораздо меньше.
Адам пожал плечами:
– Я проводил здесь каждое лето даже после того, как родители развелись. Отец не любил вести долгие разговоры – он был из тех, кому это не нужно. Возникало ощущение, будто он знает все на свете. Меня вырастили в Сиракузах, но Спрюс-Лейк – мой дом. – Он немного помолчал. – Он хотел превратить это место в семейный лагерь, но у него так и не дошли до этого руки. Мне кажется, отцу нравилось, что ему принадлежит озеро.
– У вашего отца были враги? Те, кто…
Адам покачал головой и прислонился к стене.
– Все любили Джона Хендриксона.
– Может быть, враги были у него раньше… В молодости. Или у его семьи…
– Как Хэтфилды и Маккои[10]? Тут можно вспомнить лишь мою бабушку, которая умерла, когда я был совсем маленьким, – она носила фамилию Келли. Ее семья владела рудником, пока не продала его правительству, после чего получила право на продолжение добычи. Раньше Келли принадлежали все земли в округе, но потом продали бо́льшую часть.
– Кто сейчас владеет рудником? Федеральное правительство? – спросила Люси.
– Да, насколько мне известно. Или штат Нью-Йорк. Мы находимся к северо-западу от того, что большинство людей считает Адирондаком, но формально мы на том же горном кряже, что и Национальный парк.
– Складывается впечатление, что Келли заключили выгодную сделку, – заметил Шон. – Получить деньги от правительства, но сохранить право на добычу…
– Если честно, я не знаю, – ответил Адам.
– Может быть, кто-то затаил обиду и не хочет, чтобы вам сопутствовал успех? Возможно, кто-то понес большие потери, когда ваша семья продавала землю?
– Нет. Дело в том, что бабушка продавала землю тем, кто в течение многих лет платил за ее аренду, и продавала дешево, если верить тому, что рассказывал отец. При этом она говорила, что новые хозяева частично выплатили стоимость земли, когда рассчитывались за аренду.
– Когда это происходило?
– До моего рождения. Мне было три года, когда бабушка умерла, и в своем завещании она простила всем людям их долги. Мой отец был на нее похож – можете спросить у его лучшего друга, Генри Кэллахана. Вы видели большое ранчо по пути сюда? Оно принадлежит Генри.
– Вы можете познакомить нас с ним? – спросил Шон.
– Конечно, но зачем?
– Сейчас я и сам не знаю. Кто-то пытается вам помешать, и я хочу выяснить, не питает ли кто-то ненависти к вашей семье.
Адам выглядел ошеломленным.
– Ненависть? Я не верю…
– Мы можем поговорить с Генри Кэллаханом сегодня вечером?
Хендриксон кивнул, но у него на лице появилось озабоченное выражение.
– Конечно, я могу все организовать.
– В каком-нибудь публичном месте, – добавил Шон. – Я хочу посмотреть, кто обратит особое внимание на нашу встречу. Пришло время проявить инициативу и выяснить, кого это может заинтересовать.
Когда они возвращались в свой домик, Люси молчала.
– Скажи мне, почему ты раздражена? – спросил Роган, открывая дверь.
– Вовсе нет.
– Это потому, что я хочу выложить карты на стол? Встретиться с Кэллаханом и посмотреть на реакцию?
– Нет.
Шон не стал настаивать. Он подошел к стоявшему в углу письменному столу и включил компьютер. Люси остановилась у окон, выходящих на озеро, скрестив руки на груди. Шон наблюдал за ней краем глаза. Кинкейд слегка приподняла подбородок – такую позу она принимала в тех случаях, когда пыталась сформулировать возражение.
Роган послал электронное сообщение своему другу Патрику, брату Люси, в котором рассказал о произошедших в Спрюс-Лейк событиях, а также попросил провести небольшое расследование. Пока он печатал, уголки рта Люси опустились. Она была готова. Шон с трудом подавил улыбку. Он очень хорошо знал ее.
– Труп важнее поджога, – сказала Кинкейд.
– Ты считаешь, что нам следует раскрыть карты?
– Уэддл обращался со мной как с идиоткой. Не думаю, что они отнесутся к моим показаниям серьезно, что бы ни говорил Тим. И почему Уэддл решил, что я буду лгать относительно трупа женщины, который видела на руднике?
10
Речь идет о широко известной в США вражде семейств Хэтфилдов и Маккоев (1878–1891), проживавших на границах штатов Западная Вирджиния и Кентукки; их противостояние-вендетта стало нарицательным понятием.