Торговец ломал руки, сетуя о проблемах, которые встретились ему и его сородичам после захвата Иерусалима.
— Что нам делать с этим множеством скелетов? Мы с трудом сбываем их. Кроме того, мы должны кормить их или они помрут. Шесть дней назад я приобрел партию в триста человек. Я сумел продать лишь десятерых. Всех остальных бросили зверям.
При этом он проклинал евреев, спрашивая, на что можно надеяться с этим жалким народом. Из них получаются непослушные рабы, имеющие совершено дикие представления о том, что можно есть, и упорно поклоняющиеся своему Богу. Даже на арене они портят все зрелище. Те, что были отобраны, чтобы сражаться друг с другом — отказались, и просто обнажили горло и убили друг друга без всякой попытки сопротивляться, словно радовались смерти. Игры, проводимые в честь младшего сына Веспасиана Доминициана были испорчены из-за поведения еврейских пленников, которые приветствовали смерть и даже отказывались убегать от зверей, которым их бросали. Зрелище было слегка оживлено, когда пленников, облаченных в одежды, пропитанные смолой, отправили сражаться против гладиаторов, вооруженных горящими головнями, которые поджигали одежду пленников, заставляли их живо выплясывать. И правда, зрелище этих несчастных, прыгающих в своих горящих костюмах было самым забавным. К несчастью, подружка Доминициана, будучи на редкость чувствительной, пожаловалась на запах горящей смолы, так что этот веселый спектакль больше не повторялся.
Чтобы заставить его замолчать, я предложил сотню сестерциев за девушку, которая взглянула на меня глазами, засветившимися благодарностью. Однако, я отказался вручить ему деньги, покуда он не расскажет мне о той Ревекке, что я ищу. После обычных жалоб на низкую цену, он в конце-концов объявил, что купил девушку с таким именем в Иерусалиме и был крепко обманут такой сделкой, потому что девчонка все время бредила.
— Я привез ее сюда, — сказал торговец. — Она была очень хороша, не костлявая, как остальные. Но что я мог сделать? Она была безумна. Когда рынок забит рабами, как можно продать сумасшедшую?
— О чем она бредила? — в страхе спросил я.
— О своей вине и грехах. О чем еще бредят евреи? А что до этой девушки, то она должно быть была чудовищем. Она твердила, что убила своих детей и мужа. Она кричала, взывала к Богу и лила слезы. Потом ни с того ни с сего смеялась и хитро смотрела на меня. А я очень расстраивался, глядя на нее. Я отправил ее в амфитеатр вместе с теми, кого не смог продать. Потеря, но что я мог сделать? Нельзя продать сумасшедшую. Сейчас трудно продать даже разумных.
Я слушал слова торговца рабами со все возрастающим ужасом. Я не сомневался, что описаная им женщина, и правда Ревекка. Еще до того, как я потерял ее, я знал, что она испытывала сильное чувство вины, и эта вина была слишком тяжелой ношей для ее души, которая сломалась под этим грузом. Я с гневом взглянул на торговца и положил руку на меч.
— Мразь! — воскликнул я. — Как ты осмелился отправить дочь первосвященника зверям на арену?
— Во имя Астарты, — закричал он, в тревоге хватаясь зо бороду, — откуда же мне было знать, что она дочь первосвященника? А что до зверей, то что же я мог сделать? Я не могу накормить всех голодых, и я не могу позволить им умереть здесь из-за запаха. У меня не было выбора, господин!
— Мне следует перерезать тебе горло, — гневно заявил я. — И я сделаю это, если узнаю, что она погибла. Говори, собака, не использовали ли они всех трехсот пленников, что ты дал им?
— Не знаю! — закричал он. — Два дня назад некоторых из них послали на арену. Около тысячи человек погибло в огне. Но как я уже сказал, любвница Домициана пожаловалась на запах горящей смолы, а люди устали, они говорят что это простая бойня, а они хотят игр. Вчера он заставил их соревноваться с колесницами, запряженными парой или четверкой лошадей, а днем придумал новую игру. Привязав одну из еврейских девушек к столбу, он выбирал защитника девушки среди пленных мужчин, а затем выпускал на них льва. Если защитник сможет спасти девушку, он может получить ее, и их женят не взирая на то, хотят они этого или нет. Народу это очень понравилось, потому что давало им возможность заключать пари. Однако преимущество явно было на стороне льва, так как пленники столь жалки, что у них было мало шансов. Мне кажется, лишь одна из девушек была спасена. Сегодня они повторят спектакль. Если ты поторопишься, ты сможешь увидеть это. Может быть они выберут твою девушку в качестве жертвы.
Я не стал ждать, а бросил к ногам торговца сотню сестерциев и приказал девушке, которую купил, следовать за мной, и дал ей несколько монет, чтобы она купила себе еду, сказав ей ждать у входа в амфитеатр.