Фрэнк бросил взгляд. Именно эти снимки Райзен прислал Ирэн. Кто-то сфотографировал его с Камиллой в тот единственный вечер, когда они занимались любовью.
— Боже, Райзен, она же твоя жена, — прошептал Фрэнк. — Как ты можешь?!
— Тебе её жалко? — поинтересовался Райзен с довольной ухмылкой. — Так спаси, ты же у нас великодушный, благородный человек, альтруист. Я даже не требую жертвовать ради неё жизнью. Лишь хочу, чтобы ты признался в своих преступлениях. И все закончится. Уверяю тебя. И для неё. И для тебя.
Фрэнк, замерев от ужаса, тяжело дыша, наблюдал, как содрогается тело Камиллы, слышал её сдавленные стоны. И волна отчаянного, невыносимого бессилия заполняла душу.
— Я согласен, Райзен, — пробормотал он. — Я дам координаты штаба, список всех, кто состоит в группировке, расскажу обо всех технических устройствах, которые я сделал. Отпусти её.
Райзен сделал жест, чтобы копы прекратили издеваться над Камиллой, и спросил, наклонив голову, изучая выражение лица Фрэнка:
— Не передумаешь?
Фрэнк отрицательно помотал головой.
Райзен с возрастающим интересом наблюдал, как Фолькленд летящим, каллиграфическим почерком покрывает значками бумагу. Когда он отложил в сторону лист, Райзен мгновенно выхватил его и жадно впился глазами.
— Ага! Как же я сразу не догадался, что штаб на закрытой станции метро. Там была лаборатория Берты Верден. Черт возьми, это же элементарно!
Он коротко расхохотался. Выхватил ещё один лист бумаги, пробежал глазами.
— Бедфорд, соберите отряд полицейских. Из самых лучших ваших людей, и сейчас же отправляйтесь! Самых лучших, слышите?! Их всех надо взять живыми. Всех бандитов надо взять живыми! — повторил он раздельно и чётко. — Вы поняли, Бедфорд?
— Слушаюсь, мистер Райзен! — бодро отрапортовал тот.
— Стэнвуд, а вы подготовьте все для казни. Завтра, мы избавимся от этой красной заразы навсегда. И в городе опять воцарится мир и спокойствие.
Стэнвуд бросил взгляд на Фрэнка, перевёл на Райзена, угрюмо буркнул:
— Слушаюсь, мистер Райзен.
Оставшись наедине с пленником, Райзен самодовольно изрёк:
— Ну что, ад замёрз? А, Фолькленд, — он вновь зло хохотнул. — Представь, если бы ты не был таким альтруистом, ты бы не предал своих товарищей. И они бы не погибли. Теперь ты понимаешь разницу между разумным эгоизмом и альтруизмом? Моральный каннибализм, который ведёт к полному разрушению. А я забочусь только о своём выживании.
— Да, Райзен, ты готов ради этого на всё, даже пожертвовать собственной женой, — тихо сказал Фрэнк.
— Ей было непросто согласиться на эту инсценировку, — ухмыльнулся Райзен.
— Инсценировку? — не выдержал Фрэнк, вскочив на ноги. Цепь, которая приковывала его руку, натянулась до предела, заставив Райзена инстинктивно отшатнуться. — Инсценировку?! — голос звучал так отчаянно, что Райзен ощутил прилив физического наслаждение от своей победы.
— Разумеется. Камилла поняла, что таким образом она поможет мне выжить. Я очень дорог ей. Да, Фолькленд.
Фрэнк сглотнул комок в горле. У него на глазах начали собираться слёзы, которые он всеми силами пытался скрыть.
— Безжалостный подонок, — прошептал он одними губами. — Мерзавец.
— Нет, Фолькленд, если бы я был безжалостным. Я заставил тебя наблюдать за гибелью твоих товарищей. Одного за другим. На виселице. И повесил бы тебя последним. Нет-нет. Я оставил бы тебя в живых! Чтобы ты всю оставшуюся жизнь мучился под грузом своего предательства. Но так уж и быть, я тоже могу проявить великодушие и повешу тебя первым.
Глава 17
Ровно в два часа, Док услышал громкий, требовательный голос, усиленный мегафоном:
— Вы окружены, сопротивление бесполезно. Даю три минуты на размышление, чтобы сдаться!
Шон усмехнувшись, посмотрел на Дока, с сарказмом проронил:
— Бедфорд разоряется. Предвкушает, как будет докладывать Райзену об успехе операции.
Док бросил на него взгляд, в котором ощущалось отчаянное веселье, и перезарядил дробовик. Не дождавшись никакой реакции, копы начали пушкой разбивать стальные ворота шлюза, которые перекрывали путь на станцию.
Копы ворвались на станцию, их встретил проливной огонь турелей, встроенных в пол и стены у входа, но они сдержали натиск полиции ненадолго. Быстро уничтожив пулемётные точки выстрелами из гранатомётов, копы бросились на платформу, и начали долбить стальные ворота, ведущие в основное помещение.
У Дока ожила рация, и он услышал голос Боба: