- Да, это очень неплохо, мне нравится, у вас своя манера, - проронил Фрэнк, пролистав пару страниц. - Дэнтон, я куплю пару картин.
- Не надо. Мне не нужны подачки, я не бедствую, - пренебрежительно объяснил он, забирая каталог.
- Дэнтон, ну зачем вы вообще переехали в город? Думали, что здесь вас возведут на пьедестал, станете единственным и неповторимым? Вы бы встретились с подобным везде, не только здесь.
- Райзен обещал, что каждый сможет заниматься своим делом без оглядки на толпу, на фальшивую мораль. Я хотел творить без ограничений. Понятно вам? Считал, что здесь будут обеспечены реальные права всех, кто умеет работать.
- Он соврал. Бывает.
- Райзен не обманывал, - бросил Дэнтон с горечью. - Все выполнил, просто он считает, что права не включают в себя поддержку тех, кто не вписываете в его систему. «Функции права свободы слова состоят в том, чтобы защищать меньшинство от угнетения большинства, а не в том, чтобы гарантировать им популярность, которую они не заработали». Читали Райзена? Перечитайте внимательно. Я видел только то, что хотел увидеть. А когда это коснулось меня, понял, как он ловко обвёл меня вокруг пальца.
- Бредятина. Как можно защищать и при этом травить?
- Кармайкл, разуй глаза, так везде в городе. Райзен рассчитывает только на тех, кто зубами вырвет себе известность и хороший денежный куш. А я не умею рвать зубами. Могу только махать кистью. Ладно, - вздохнул он. - Излил душу, теперь могу с чистой совестью вернуться к своей работе. Работаю подмастерьем у известного мастера, которому позволено выставлять свои картины, - лицо Дэнтона скривилось, словно его сейчас стошнит.
Непризнанный художник побрёл к выходу, а Фрэнк выпил залпом скотч, и, раскинув руки, закрыл глаза и задумался.
- Вы тоже посетили эту замечательную выставку, мистер Кармайкл? И как, вам понравилось? Наверно, производит впечатление. Представляю, какие завтра будут заголовки в газетах, - проговорил он с отвращением. - «Гениальный Сальвадор Каваллини представил нам очередные великие творения!»
Немолодой, сутулый мужчина с залысинами. Потерявший всякий вид потёртый пиджак. В глазах светилась тоска.
- И ведь никто, никто не напишет правду. Все побояться сказать то, что видно невооружённым глазом, - пробормотал с горечью он.
- Так возьмите и напишите сами, - буркнул Фрэнк в сердцах, ощущая, что ещё один разговор он не выдержит.
- Разве кто-то станет читать? - вздохнул тот. - Я не владею пером, чтобы все это описать. Разрешите представиться. Юджин Коллинз, владелец маленькой газетёнки «Городские новости». Может быть, слышали о такой? Ладно, - махнул тот рукой и принялся за виски.
- Хорошо. Мистер Коллинз, давайте я напишу о выставке. Когда вы сдаёте номер в печать?
- В пять.
- Отлично, скажем, десять тысяч знаков. Устроит вас такое?
Коллинз недоверчиво посмотрел на него:
- И вы не боитесь гнева Райзена? Он придёт в бешенство. Его ярость уничтожит вас.
- ОК. Поместите под псевдонимом. Ну как? По рукам?
- Я буду только рад, - пробормотал Коллинз.
Фрэнк усмехнулся.
- А вы сами-то не страшитесь, что гнев главы города падёт на вас?
- Плевать. Но, мистер Кармайкл. Я не смогу оплатить ваш труд. По достоинству, - добавил он печально.
- Какая разница? Я не умираю с голода. У меня чешутся руки сказать об этом убожестве.
Коллинз, бросив банкноту, ушёл, а Фрэнк ясно осознал, что напишет в заметке. Ему безумного захотелось тут же набросать текст, который должен был убить это ничтожество с тараканьими усиками наповал. Достал записную книжку, и стал быстро покрывать листочки бумаги аккуратными, ровными строчками, боясь, что мысль «уйдёт».
- Эдвард, почему ты ушёл?
Фрэнк инстинктивно отодвинулся, закрывшись руками, чтобы не дать возможность бывшей невесте вновь продемонстрировать остроту когтей дикой кошки.
- Мне кое-что нужно сделать. Камилла, оставь меня в покое, пожалуйста, - проговорил он, сквозь зубы.
Вместо того чтобы обидеться, она присела рядом. Фрэнк напрягся, и затаил дыхание, вдыхая дурманящий аромат свежего морского ветра. Она пыталась соблазнить? Или спровоцировать?
- Тебя быстро отпустили? - поинтересовалась она, вглядываясь в его лицо.
- Не совсем, миссис Райзен. Вначале пришлось пройти некоторые формальности. В результате я лишился нескольких зубов, мне переломали все ребра, сломали руку, отбили почки. А так, все замечательно.
- Ты сам во всем виноват, - коротко бросила она.
Фрэнк усмехнулся. Вместо извинений, она демонстрировала злорадство.
- Я знаю, что виноват. Главная моя ошибка, я не родился главой города, Аланом Райзеном. Денежным мешком бездонной глубины. Кто я по сравнению с ним?