- Я должна отметить, что вы ничего не поняли в моей философской системе, - произнесла Розенберг, скривившись в презрительной гримасе. - Рыночная экономика, свободный рынок - саморегулирующаяся система. Моя книга доказывает, если государство вмешивается в экономику, это приводит к её разрушению. Государство с помощью насильственных методов отнимает у производителей плоды их труда, чтобы тратить на огромное количество бездельников, сидящих на шее тех, кто умеет работать. Это путь к гибели!
- Мисс Розенберг, вы создали такой же миф, как большевики в России, - устало проронил Фрэнк, чувствуя, как дамочка все-таки завлекла его в бесполезную дискуссию. - Только, коммунисты ставили во главу угла якобы интересы общества, которые на самом деле были интересами кучки партийных бонз. А вы - эгоистичные желания одного индивидуума. С помощью прописных истин, которые знает и ребёнок, протаскиваете социал-дарвинизм, безжалостную, антигуманную теорию
- Разве вас не убедила история о претворении в жизнь принципа уравниловки? - настаивала она, совершенно не прислушиваясь к тому, что говорит собеседник. - Вот яркий пример к чему приводит распределение общественного богатства, созданного талантливыми людьми, по принципу потребностей каждого паразита.
- У вас вульгарное понимание этой идеи. Применять на одном предприятии, как вы представили в вашей книге, подобный принцип - абсурдно. Маркс называл это «казарменным коммунизмом», и резко критиковал. Это не имеет ничего общего с тем коммунизмом, о котором он писал. Напомню, как звучит основной принцип коммунизма на самом деле: «когда вместе со всесторонним развитием индивидуумов вырастут и производительные силы, и все источники общественного богатства польются полным потоком, - лишь тогда общество сможет написать на своём знамени: от каждого по способностям, каждому - по потребностям». Где в вашей книге говорится о всестороннем развитии индивидуумов и источниках общественного богатства, которые льются полным потоком? - насмешливо спросил Фрэнк - Вы описываете жуткое, нищее общество.
- Вы читали Маркса, - с нескрываемым омерзением протянула Розенберг. - Я прихожу к выводу, что вы не просто человек левых, а ультралевых взглядов.
- Я бы вам посоветовал вначале читать то, что вы критикуете, а потом только это осуждать. А вы постоянно низвергаете то, в чем не смыслите, - спокойно возразил Фрэнк.
- Почему же вы можете печатать стишки продажной шлюхи о цветочках и птичках, и не хотите печатать серьёзную литературу? Пронизанную мудрыми, философскими мыслями? - с металлом в голосе изрекла Розенберг.
- Мисс, сборник стихов Симоны Бонье разошёлся мгновенно, - с гордостью сказал Фрэнк. - Мы сейчас готовим переиздание, которое выйдет большим тиражом. Я печатаю лишь то, что мне выгодно. Разве не этому учит ваша теория? - насмешливо добавил он - Вы должны радоваться, что я следую ей, хотя бы в чем-то.
- Вы сильно пожалеете, мистер Кармайкл, что отказали мне, - процедила она, сквозь зубы.
Фрэнк вздохнул с облегчением, провожая взглядом гордо удаляющуюся писательницу.
- Миссис Леман, принесите, пожалуйста, кофе и что-нибудь от головной боли, - нажав кнопку селекторной связи, проговорил он. - Да, позовите Мэллори. И ещё. Больше никогда не пускайте ко мне эту даму.
Открыв папку, которую взял у миссис Леман, пролистал её и довольно улыбнулся. Откинулся на спинку кресла, и, закрыв глаза, представил нежный овал лица Ирэн, лебединую шею, пышную грудь с очаровательной родинкой, подумав с удовольствием, что вечером опять заедет к ней, обязательно с роскошным букетом белых роз. Самых лучших, только что срезанных. Благоухание которых напоминало о возбуждающем, свежем аромате её духов. «Ну вот, котёнок, для тебя будет ещё один подарок», - подумал он, улыбаясь.
От приятных размышлений его отвлёк Мэлори. Он пришёл вместе с Питермэном, мастером цеха и главным инженером Бертраном.
- Ну что скажите о моем проекте? - спросил Фрэнк.
- Мы провели расчёты, мистер Кармайкл, и пришли к выводу, что это совершенно невыгодно, - сухо сказал Мэллори. - Это приведёт к огромным убыткам. Совершенно бессмысленным.
Фрэнк в недоумении взглянул на него и попросил:
- Дайте мне расчёты.
Пролистав папку, нахмурился и сказал:
- Мистер Мэллори. Мы потеряем вначале, но потом приобретём. Вы думаете только о сиюминутной выгоде, а я о будущем. Вы сами работали на конвейере?
- Работал. Два года.
- И вам понравилось?
- Если бы мы всегда делали работу, которая нам нравится, - усмехнулся Мэллори.
- Вы знаете, какой это монотонный, сводящий с ума труд? Почему вы против замены? - мрачно поинтересовался Фрэнк. - Люди начнут работать с большим интересом, мы получим прирост производительности труда. В дальнейшем.