Николь, помнившая ужасные истории о певцах, которые своими требованиями сводили окружающих с ума, тепло улыбнулась девушке.
– Единственное, что мне нужно, – это чай с лимоном и медом – для горла. Конечно, если не трудно, – вежливо сказала она.
Красивая девушка вздохнула от удовольствия. Если бы все они были такими… Когда к ним приезжала эта стерва Лорелея, она требовала для себя четыре гардеробных, шесть бутылок «Круга» в каждую и обед с рыбой из дорогого ресторана, который был нужен ей только для того, чтобы тыкать в него окурки. Никто не расстраивался из-за того, что сингл Лорелеи с треском провалился.
Дариус, не замеченный обеими, стоял в дверях и смотрел на Николь с гордостью. Она была невероятна! Потрясающая красота, ангельский голос и поразительная доброта. Нет, сомневаться не приходилось: эта девушка станет суперзвездой. Николь понимала, что ничего не добьется, если начнет разыгрывать из себя примадонну. В отличие от большинства артистов, с которыми Дариусу приходилось работать, она знала, что карьера рок-певицы предполагает тяжелый труд, преданность делу и профессионализм. Казалось, почти все дебютантки были убеждены, что подняться наверх можно только одним способом: с помощью вызывающего поведения, грубости, невозможных требований и растущих аппетитов. Дариус на собственном опыте убедился, что эти требования – свидетельство чудовищного самолюбия – могут привести только к краху.
Айсия первая заметила его.
– Ну разве она не прелесть? – шепнула девушка, выходя из гардеробной.
– Прелесть, – согласился Дариус, заставив Николь поднять глаза и радостно улыбнуться.
– Ты здесь! – воскликнула она, быстро вскочила с кресла, втащила Дариуса в комнату и заперла дверь. – Я соскучилась!
Дариус ездил в Швецию с новой группой, которая записывала альбом с лучшими тамошними звукорежиссерами, и не видел Николь целую неделю.
Они обнялись и стали жадно целоваться.
– А я-то как соскучился… – хрипло пробормотал Дариус, прижимая к себе Николь так крепко, словно боялся, что она исчезнет.
– Нет, я больше!
Николь положила голову ему на грудь. Это было так приятно… Она прожила невероятную неделю. Ее сингл побил все рекорды для дебютантов, но бесконечные интервью, выступления и раздача автографов заставляли Николь еще сильнее мечтать о тихом вечере с Дариусом. Они сидели бы в обнимку на ее новом диване и разговаривали, а потом легли бы в ее большую кровать и занялись любовью.
– Тебя ждет Боб Феллоус. Сэм подъедет позже, – сказал Дариус. – Она ужасно гордится тобой. И я тоже, – нежно добавил он. – Милая, ты будешь настоящей звездой.
– Пообещай мне одну вещь, – сказала Николь.
– Все, что хочешь.
– Ты и тогда останешься со мной?
– Клянусь.
«Удивительно, сколько барахла может накопить человек всего за несколько месяцев!» – думала Сэм, таская картонные коробки по лестнице. Она привела в порядок свой письменный стол и теперь ломала голову, где все это разместить дома.
– До завтра, – сказала Лидия на прощание. – И не забудьте принарядиться.
На следующий вечер были назначены торжественные проводы. Сэм не помнила, когда в последний раз ей устраивали такой праздник.
Поднявшись в квартиру, она проверила электронную почту и обрадовалась, обнаружив послание Хоуп.
«Привет, Сэм!
Надеюсь, что у тебя все хорошо. Мы живем замечательно. Мэтт в прекрасной форме, на следующей неделе собирается лететь в Лондон подписывать договор с издателем. Думаю, вы встретитесь. Вирджиния и Мэри-Кейт составят ему компанию до Дублина – они решили слетать в Германию, изучить тамошние пансионы и понять, к чему следует стремиться Вирджинии. Мэри-Кейт говорит, что не может этого дождаться: у нее не было отпуска несколько лет. Вирджиния убеждена, что в Мэри-Кейт говорит гордыня, раз она все эти годы была уверена, что Редлайон без нее рухнет!
На время отсутствия Вирджинии мы присмотрим за Динки, чему очень рада Милли. Она умирает от желания иметь собаку, а янет уверена, что следует заводить ее до рождения ребенка. Говорят, собаки ревнуют людей к младенцам. Кстати, Мэтт тоже хочет завести собаку. Причем обязательно мальчика, чтобы восстановить равновесие полов. Последнее сканирование показало, что я рожу девочку (нам нравится имя Розали; что ты об этом думаешь?), и он говорит, что трое на двое – это нечестно.
Сегодня вечером едем обедать с Юджином и Дельфиной. Они вернулись из свадебного путешествия, и Дельфине ужасно хочется похвастаться своим загаром. Еще одну хорошую новость я узнала благодаря любезности Дельфины. Представь себе, Кристи Де Лейси выгнали из отеля взашей! Дельфина сказала по телефону, что перед самым твоим приездом у него вышла безобразная сцена с подружкой какого-то постояльца. Пошли слухи о судебном процессе, и владельцы уволили его. Впрочем, меня это ничуть не удивляет.
Как поживают Рини, Сандра и Памми? Все здесь полюбили их и говорят, что они должны приехать еще раз. И мы с нетерпением ждем Николь. Ну разве неудивительно, что ее сингл все еще возглавляет список? Его постоянно крутят по местному радио, и единственная трудность, которая ждет здесь Николь, – это невозможность прогуляться по улице из-за толпы зевак, жаждущих посмотреть на знаменитую землячку. (То, что здесь родилась не она, а ее бабушка, для них роли не играет.)
Позвони скорее. Я не слышала тебя целую вечность.
Любящая тебя Хоуп».
Сэм улыбнулась и выключила компьютер. Слава богу, все кончилось для Хоуп благополучно. Ах, если бы она могла сказать о себе то же самое… Сэм взяла на руки Табиту и поцеловала ее. Ничего, у нее есть кошки и новая компания. Самое главное сейчас – быть все время занятой.
Накормив кошек, она решила зайти в «Гринвич Эмпориум» к Фелисити и Джорджу. Они высоко оценили идеи Сэм относительно того, как сделать бизнес выгодным, и стали первыми клиентами ее новой фирмы.
Сэм взяла свои заметки, положила их в чемоданчик и вышла из квартиры. Вечер был теплый. Открывая калитку, Сэм инстинктивно посмотрела на дом Бенсона. Щит исчез. Дом был продан. Интересно, где сейчас Морган?
Хотя был четверг, Джордж и Фелисити сбивались с ног. Поговорив о бизнес-плане пятнадцать минут, хозяева сказали, что им пора бежать, потому что почти все столики заказаны заранее.
– Останьтесь и поешьте, – сказал Джордж. – Графин красного?
Сэм ела салат и читала свои записи, останавливаясь только для того, чтобы сделать глоток вина. Ресторан был наполнен главным образом парочками, смотревшими друг другу в глаза. Фелисити и Джордж махали Сэм каждый раз, когда проходили мимо, но от этого она чувствовала себя еще более одинокой.
Сэм подумала о событиях последних недель, и на ее глаза навернулись слезы. В ее деловой жизни произошла настоящая революция, но личная жизнь не претерпела никаких изменений. Что бы она делала без Спайк и Табиты? Кошачье обожание делало ее жизнь более-менее сносной. Когда Сэм ощущала уныние, она брала на руки Табиту и гладила полосатую кошечку, пока не появлялась возмущенная Спайк и не начинала требовать свою долю нежности.
– О боже! – ахнула Фелисити, оказавшаяся рядом с бутылкой и штопором.
Сэм подняла глаза и увидела, что Фелисити стала такой же розовой, как вино в бутылке, которую она несла. Сэм знала только одного человека, который оказывал такое же влияние на хозяйку ресторана. Оглянувшись, она увидела Моргана, который стоял в проходе между столиками и смотрел прямо на нее. Сердце Сэм заколотилось, как у марафонца на финишной прямой. Морган загорел и казался отдохнувшим, как будто только что сошел с самолета, прилетевшего из жарких стран. На нем были всегдашние потрепанные джинсы и тонкая голубая рубашка, обнажавшая часть мускулистой груди, которую Сэм иногда видела во сне. Волосы были короче, чем обычно, но назвать его стрижку модной не решился бы никто. А вот лицо осталось прежним. Крючковатый нос придавал ему сходство со средневековым конкистадором; узкие, темные, как патока, глаза смотрели на нее в упор. Сэм нисколько не удивилась бы, если бы он превратился в конную статую крестоносца с мечом в руке. – Можно сесть?