Извне доносились звуки радостного смеха гостей, музыка, а ей казалось, что несчастнее её в этом мире человека сейчас просто нет. Закрыв рот рукой, девушка тихо плакала, прислоняясь к холодной плитке. Пантелеева понимала — иначе не будет. Всё снова возвращалось. И что делать дальше Лиля не знала.
С трудом взяв себя в руки, вытерев слёзы и приведя в порядок лицо, она, всё-таки, пошла к гостям.
— Как утка? Чего ты так долго? — спросила Инга, соскочив с колен Марка, как только девушка вошла в гостиную.
— Всё хорошо. — сдержанно выдавила из себя Пантелеева.
— Это хорошо, что хорошо. Есть её когда можно, Лиль? — проницательно смотря на неё, как бы изучая, задала вопрос шатенка.
— Есть… — подруга совсем растерялась. — Сейчас.
— А ну, пойдём на кухню. — и, Стриженова, взяв её за руку, быстро вывела из гостиной.
Когда они пришли на кухню, куда так и не добралась Лиля, Инга открыла духовку. Из неё шёл запах подгорающего мяса.
— Говоришь, всё хорошо? — выключив её, спросила девушка и повернулась к подруге. — Что произошло?
— Всё хорошо, Гусь. Я просто задумалась.
— Лиля, я же тебя знаю уже как себя. Что случилось? Ты ведь до утки так и не дошла.
— Глеб просто сказал, что ему в командировку надо уехать уже второго. Расстроилась. — не в силах открыть правду, придумала версию Лиля.
— Ну ты даёшь, подружка. — усмехнулась Инга.
То ли шампанское на неё так подействовало, то ли усталость, но подруга поверила вранью.
— Не в армию же провожаешь. Вернётся твой Глеб.
— Я просто хотела праздники с ним провести. Не обращай внимания. — выдавила из себя улыбку Пантелеева.
— Пойдём, утку отнесём, жена декабриста. — засмеялась Инга.
Шло время. Лиля так и не смогла принять никакого решения. Она долго думала над тем, что происходит, пыталась искать причины, но какие бы мысли не рождались в её голове, всё неизменно сводилось к тому, что она оправдывала Глеба. Всегда и во всех ситуациях. Понимала, что любит, понимала, что готова ждать. Надеялась, что однажды всё изменится.
Стоял холодный февраль. Однажды вечером, Пантелеев не приехал домой. Лиля не спала всю ночь, звонила мужу, однако, ответом был металлический голос автоответчика. Девушка набрала Акима, но тот тоже был не в курсе о местонахождении друга. А дальше были звонки по больницам и моргам. Целую ночь напролёт Лилия читала про себя молитвы, стояла у окна в кабинете супруга, выходящего во двор, и высматривала его машину, параллельно отвечая Краснову, который тоже не спал, волнуясь и за товарища и за любимую женщину.
В 5 утра, когда в конец уставшая и перенервничавшая Пантелеева, присела на диван, и, исступлённо смотря в стену, начала засыпать, она услышала, как входная дверь неспешно открылась.
Выйдя в коридор, Лилия увидела мужа. Пьяный, замёрзший, без пальто, мокрый от сыпавшего всю ночь снега, Глеб не был на себя похож.
— Глеб! — девушка с упрёком взглянула на мужа. — Где ты был? Я все больницы и морги обзвонила!
— Лилька… — еле шевеля языком, проговорил Пантелеев и облокотился о дверной косяк. — Мне жить не хочется.
14 глава
В тот день, Лиля не пошла на работу. Начальница отдела очень сердилась, когда девушка сообщила ей об этом.
— Лилия Владимировна, вы понимаете, что подводите нас? Какой выходной? Идёт работа по подготовке Васнецова к реставрации! Вы назначены ответственной!
— Я всё понимаю, Надежда Сергеевна. — шептала в трубку Пантелеева. — Просто у меня муж заболел, мне надо остаться дома.
— Пантелеева, с каких пор у нас стал актуален отпуск по уходу за мужем? Он взрослый человек! — рвала и метала начальница.
— Взрослым людям тоже иногда нужен уход, поймите меня правильно.
— Лилия Владимировна, на этот раз я вам позволю подобное, но учтите, ещё пару подобных выходок и я не буду закрывать на это глаза. Вы прекрасный специалист и только поэтому я не подниму сейчас вопрос о вашем увольнении.
Глеб, невнятно объяснив, что с ним, с трудом разделся и пошёл в спальню. Через час после того, как он провалился в сон, у него началась лихорадка и температура подскочила до 39’7. Это и заставило Лилию остаться рядом, забыв о трудовых обязанностях.
Она выхаживала мужа, весь день проведя около его кровати, но под вечер поняла, что сама не справится, вызвав скорую.
— Помимо простуды имеется пиелонефрит. — сделал заключение врач. — Собирайтесь в больницу.
— Доктор, — прохрипел Пантелеев. — может можно как-то без этого? Дома ведь и стены помогают.
— Вам нужен уход. Уколы, капельницы. — возразил врач.
Глеб с надеждой взгялнул на Лилю.
— Уход будет. — произнесла она спустя паузу.
— Вы умеете ставить капельницы? — удивился работник скорой, с недоверием посмотрев на неё.
— Умею. Выписывайте рецепт, я всё сделаю как надо. Пусть Глеб останется дома.
— Вам очень повезло с женой. — улыбнулся доктор, взглянув на бледного бизнесмена. — Берегите её.
Дальше были несколько дней, которые Лиля точно так же неотступно провела около мужа, договорившись на работе о коротком отпуске за свой счёт.
— Лилька, — как-то вечером произнёс Глеб, наблюдая за тем, как жена подготавливает капельницу. — зачем тебе это всё? Ты же знаешь, где я был тогда.
— Знаю. — спокойно ответила Пантелеева, продолжая, не отвлекаясь, готовить капельницу. — Не задавай глупых вопросов, Глеб. У меня нет на них ответа. У тебя, видимо тоже. Как и на многие другие.
— Ты мне нужна. — проговорил он, неотрывно следя за напряжённым выражением её лица.
— Надолго? — не смогла удержаться от иронии жена.
— Навсегда. — без пафоса и серьёзно произнёс мужчина.
— Я уже об этом слышала.
— Я знаю, тебе трудно мне снова поверить и никакие оправдания мне не помогут. Но я окончательно убедился в том, кому сам нужен, а кому нет. Больше ничего не повторится, Лиль. Давай всё же попробуем идти дальше. Я хочу семью.
— Семью надо создавать с теми, кого по-настоящему любишь. А я так, эпизод. Это была наша ошибка, Глеб.
Она осторожно ввела иглу, установив капельницу и собиралась было уйти, но Пантелеев остановил её, взяв свободной рукой за руку.
— Это не ошибка, Лиль. Это, может, самое верное решение в моей жизни. Прости меня.
Лилия посмотрела в его глаза и поняла, что готова прощать снова, готова ждать, хотя иной раз казалось, что это не так.
— Я пойду ужин приготовлю. — произнесла она, а затем осторожно поцеловала мужа и выскользнула из комнаты, сопровождаемая его улыбкой.
Пантелеев лежал в спальне, слыша звуки, доносящиеся из кухни и думал о том, что он полный идиот, который, почему то вновь повёлся на пустой соблазн, поддался чарам Огарёвой, а потом примчавшись к ней очередной раз после работы, застал с другим. Был скандал, а после, Пантелеев, купив в баре того отеля бутылку виски, пошёл пешком через всю Москву под снегопадом.
И что же в итоге? Рядом снова была только златовласая девочка — его жена. Та, которую почему то не ценил, не особо замечал. Она ведь всегда рядом, всегда такая: отзывчивая, добрая, нежная. Только в такие моменты как сейчас, почему то всё сильнее хотелось себя корить. Лиля права, любви к ней он не испытывает. Женился… Да Бог его знает, почему. Очередное расставание с Нелей заставило ощутить себя таким одноким, что захотелось семью. Может права Лилька? Ошибка это? Тогда почему не хочется представлять себе, что она может быть чьей-то чужой женой? Почему не хочется её отпускать?
Нет, он будет полным идиотом, если потеряет эту женщину, этот уют, эту заботу и этот грохот кастрюль, донясящийся из его кухни, и этот запах бульона, какой умеет делать только его мама и она — Лиля.
Прошло три недели.
Глеб снова окунулся с головой в роль заботливого супруга, стараясь не вспоминать Нелю и хотя бы малость замолить грехи перед женой, если не чувствуя любви, то стараясь оценить её нежность, любовь и доброту.