Лёшка явно не ожидал, что я захочу ударить его. Он смотрел на меня со смешанными чувствами удивления и обиды, потирая на глазах краснеющую щеку.
— Я понимаю, что ты забыла рассказать мне о своих способностях. И, вообще, какие они у тебя? Может, ты меня приворожила? Может, я находился всё это время под твоими чарами. И, лишь, когда ты уехала, они ослабли?
От таких заявлений кровь в жилах вскипела. Это ж надо было придумать! Обвинить меня в ворожбе. Я от злости пнула рядом стоящий комод, который принял на себя удар вместо Лёшки.
— Не осуждай меня, чтоб придумать себе оправдания. Я любила тебя всем сердцем и, казалось, что ты отвечал взаимностью. А, оказывается, ты ничем не лучше других. Хоть бы немного передохнул перед новыми отношениями.
— С Миланой мы познакомились в последний день экзаменов, — Лёшка опустил взгляд в пол и мял пальцами край своей футболки. — Она на том же факультете. Ты не заметила её, потому что тот день провела за телефоном с папочкой. А потом и вовсе, не дождавшись объявления результатов, уехала домой.
— А что мне было ждать по-твоему? — фыркнула я. — Мне поставили неудовлетворительную оценку. Дальше экзамены сдавать было бесполезно. Я и так, ради тебя, дождалась последнего экзамена, чтоб поддержать тебя. А, оказалось, ты в этом не нуждался!
Наш бы спор продолжился дальше. Но на крики вышла в коридор та самая Милана и удивленно заморгала. Хотя, может, моргала она потому, что веки её не могли выдержать такие пышные и длинные ресницы?
— Буся, почему ты ругаешься? — возмутилась она. — Этим ты портишь свои чакры. Тебе срочно нужен чай для поддержания гармонии. Я сейчас тебе его заварю.
Она прошла мимо, словно не замечая меня. Очень хотелось подставить ей подножку, но я удержалась.
— Буся? — я нервно усмехнулась. — Тебе идёт. А какие ещё у тебя теперь прозвища? Как думаешь, она тебя так по огромной любви зовёт, или чтоб с другим не спутать? Думаю, у неё много бусичек было.
— Это не твоё дело, — недовольно ответил Лёшка. — Между нами всё кончено. Я никогда не смогу смириться, что ты ведьма.
— Не это причина, — покачала я головой. — Ты, просто оказался из тех, кто не способен ждать и быть верным своим чувствам. Хотя, наверно, у тебя их и не было.
Лёшка так ничего и не ответил. Может, потому что не нашел нужных слов. А, скорее, потому что я на его голову надела полное ведро мороженого, которое потекло по всему его телу.
— Наслаждайся, Бусичка! — с этими словами я выбежала с его квартиры.
Больше находиться там я не могла. Добежав до своего дома, я села на детскую карусель и расплакалась. Редко, кому удавалось до такого довести меня. Но Лёшке это получилось замечательно.
В уме я перебирала воспоминания с ним.
До этого дня он казался для меня лучшим из представителей противоположного пола. Я любила в нём всё. Его глаза, его улыбку. Его голос, который бормотал нежные слова мне на ухо. И вот, как всё резко поменялось.
Тот, кто согревал мне сердце, так бесчеловечно обидел меня, оставив в душе жуткую боль.
Просидела на детской площадке я до поздней ночи. Никто не смел меня беспокоить. Будто все вокруг знали, чем могло подобное кончиться.
Когда я пришла домой, первым делом уловила на себе строгий взгляд матери, который тут же смягчился. Видимо, выглядела я сейчас, как те несчастные собачки в интернете, которые ищут дом.
— Прости, я немного задержалась, — пробормотала я, отводя взгляд в сторону.
— Дочка, что произошло? — мама подошла ко мне вплотную и внимательно вгляделась в глаза. — Вы снова поругались? Он обидел тебя?
Мне нечего было ответить. Не в силах я ещё была признать, что всё кончилось.
Не говоря ни слова, я побежала в ванну, под просьбы мамы остановиться и поговорить.
Запершись в небольшой комнатке, обитой бирюзовым кафелем, я включила на всю краны и налила слишком много пены. После чего опустилась в горячую воду и пыталась прийти в себя. И убедить эмоции в том, что на Лёшке мир не кончается.
Мои мысли были прерваны стуком в двери.
— Эсми, ты в порядке? — раздался из-за дверей мамин голос. — Я хочу с тобой поговорить. Впусти меня внутрь.
— Я в порядке, — лениво ответила, перекрикивая шум воды. — Я хочу побыть одной.
— Ты уверена? — мама продолжала настаивать, но я не готова была её впускать. — Может, тебе надо чем-то помочь?
— Абсолютно! — ответила я и решила дать маме задание. — Пожарь мне сырники. Это мне поможет. Честно.
— Но творога нет, — словно извиняясь, ответила мама. — Я бы с радостью. Но, никак. Если хочешь, могу приготовить блинчики.