Танковая дивизия полковника Павлова была лишь приманкой для немцев. Погнавшись за отступающими к Луцку остатками этой дивизии, они не сразу заметили, как были взяты в клещи советскими мехкорпусами. И тут началось избиение. Если бы не авиация и артиллерия, немцы рисковали потерять все танки группы Клейста. Но и советские мехкорпуса, не имея необходимого боевого опыта и хорошо отлаженного управления, несли очень значительные потери. Результат оказался патовым, никто из противников не смог победить, хотя обе стороны потеряли более половины машин уничтоженными и поврежденными. По итогам сражения позиционное преимущество осталось за немцами, которые закрепились на подступах к Луцку, но дальше двинуться сходу уже не могли. Красная армия, тем не менее, смогла удержаться не только в Луцке, а в Дубно и Бродах.
Продвижение на Львов давалось немцам еще тяжелее, город держала 6-я армия, усиленная полками НКВД, приданными мехкорпусами, артиллерией и авиацией. А южнее Львова никаких успехов у войск вторжения не имелось вовсе. Наступление румынских частей красноармейцам не только удалось отбить, но и обратить вспять. И к началу июля вдоль границы с Румынией война приобрела позиционный характер. Причем, прикрывая южный фланг сухопутных войск, активно действовали Дунайская флотилия и Черноморский флот.
С началом войны советским войскам в приграничной полосе дали приказ наносить удары из засад по наступающему неприятелю и потом, избегая окружения, отходить к оборонительным рубежам, определенным заранее. А те формирования, которые отступить на оборонительные рубежи не успевали, должны были отходить в леса и сразу же начинать партизанскую войну против оккупантов. Для чего в определенных местах самых глухих чащоб заранее предусмотрели схроны с вооружением, снаряжением и продуктовыми припасами, расположение которых командирам частей было известно.
В плен сдаваться никому категорически не рекомендовалось. Бойцам на всех уровнях разъясняли, как собираются фашисты обращаться с военнопленными. А еще всем красноармейцам были обещаны трофеи. С убитых немцев ничего брать не запрещалось, также разрешался и даже поощрялся захват вражеского оружия, амуниции, боеприпасов и даже продуктов и сигарет и пользование ими. Особенно приветствовался захват пулеметов и автоматов, потому что своих в РККА пока не хватало. Поэтому в каждой роте сразу же после начала боевых действий организовали трофейные команды, которые раздевали убитых немцев почти догола. Все пригождалось в солдатском хозяйстве, даже простреленная и окровавленная немецкая форма шла на ветошь для протирки оружия и боевой техники.
Идея использовать трофеи принадлежала Евгению Лебедеву, с которым Георгий Жуков, видя успехи Балтийского флота и ленинградцев в подготовке к войне, начал иногда советоваться по разным вопросам. В Генеральном штабе Георгия Константиновича боялись, и мало кто воспринимал его просто, как личность, а ни как грозного начальника-генерала. Так что друзей у него почти не имелось. А посоветоваться с умным человеком своего круга иногда было просто необходимо. Но, начать советоваться с другими военачальниками для амбициозного Жукова означало бы проявление слабости. А вот корпусный комиссар из Ленинграда, не имеющий прямого отношения ни к Генеральному штабу РККА, ни к правительственным кругам, очень даже подходил на роль советчика, тем более, что он часто бывал в Москве. Они же были ровесниками, оба родились в 1896-м, к тому же, вместе воевали на Халхин Голе и очень хорошо друг друга понимали. Вот этот Лебедев и предложил после начала войны восполнять недостаток вооружений за счет противника, когда Жуков посетовал, что в войсках много чего пока не хватает. Мысль Жукову очень понравилась, потому что трофеи он и сам любил. Да и про ампулометы Лебедев тоже подсказал.
Впрочем, на самом деле эти мысли сначала высказал сын комиссара Лебедева, Александр. Саша встретил начало войны уже старшим лейтенантом. Приказ подписали за три дня до начала боевых действий. Только вот нашивки на кителе, вторую жирненькую золотую полосочку вместо худенькой, не успел сразу поменять на рукавах. В звании его повысили за поимку шпиона, а еще представили к ордену Красной Звезды. Но указ о награждении пока не вышел. В ходе расследования, проведенного контрразведкой, выяснилось, что в Ленинграде и на Балтийском флоте действовала целая сеть агентов абвера. И решительные действия Лебедева помогли вытянуть из этого клубка очень важную ниточку. Допросив Габаряна, вышли и на остальных. Взяли попутно и расхитителей социалистической собственности, родственников Габаряна и других граждан, занимающихся воровством и контрабандой.