Нас отвели в казарму. Вход в нее был расположен под одним из соседних зданий. Вообще, как я понял, домики, стоящие на поверхности, были скорее бутафорией, чье практическое применение сводилось к маскировке входа. Все основные помещения располагались под землей.
Наше расположение было прямо таки спартанским. Широкий центральный проход, вдоль которого тянулись входы в небольшие ячейки-комнатушки. В каждой комнатушке была кровать, полка с голокнигами и малюсенькая ванная комната. Хотя, что удивительно, мы были расселены по одному.
День был так насыщен событиями, что я плюхнулся на кровать и надеялся моментально уснуть. Но сон все не шел. Скорее, наоборот, в голову лезло множество мыслей. О проекте, о сказанном Маккалистером. Он сказал, что в случае, если кто-то уходит из проекта, то производиться вмешательство в деятельность его мозга. Интересно, это только операция по стиранию памяти, или что-то посерьезней? А что, если с проекта выкинут?
А с другой стороны, почему именно меня выкинут? Я отлично подготовлен, готов к любому сюрпризу и вообще, чертовски хорош. Мой отец меня так натаскал, что хоть сейчас на поле боя. Рукопашный бой, стрельба, тактика городского и полевого боя, штурм. Да я крут. И стану отличным эспером.
Эспер. Это слово звучало, как нечто таинственное. Воображение рисовало эдакого супергероя, голыми руками рвущего танки, летающего и умеющего стрелять лазерными лучами из глаз. Детские бредни, конечно. Все мы, будучи маленькими, любили истории про фантастических героев, в обязательном порядке побеждающих зло. Но, все равно, возможность стать элитным бойцом секретного подразделения манила. А юношеский оптимизм позволял закрывать глаза на различные нюансы. Под эти мысли я благополучно уснул.
- Подъем! Строиться!
Поверьте мне, подниматься под эти слова - сущий кошмар. Особенно в первые разы. Я оторвал голову от подушки и пытался понять, что же, черт подери, происходит? И кто так громко орет?
Когда я осмотрелся и понял, что нахожусь в тесной комнатушке, то сначала был несколько шокирован. Что за нафиг? Где я? Память стучала где-то в задней части черепной коробки, ненавязчивая подкидывая ответы на все вопросы. Нужно оклематься. Я протиснулся в ванную и подставил голову под прохладный душ, абсолютно игнорируя крики о построении, дублирующиеся динамиками внутри моей комнаты. Срать, я хочу умыться.
Дверь в комнату с громким шипением ушла в пол. Кто додумался поставить эти убогие двери, которые жутко шумят?
- Старков, на выход! Ты что, совсем оглох? Или потерялся, салага?
Я не удостоил говорящего даже взглядом. Мало ли, кто тут орет. Я хочу умыться. Хотя ответа в духе своего отца я не пожалел. А зря, нужно было сначала посмотреть.
- Пошел в задницу, я умываюсь. - беззлобно огрызнулся я.
Следующее, что мне запомнилось, это быстрая смена образов ванной, моей комнаты и центрального прохода, в который я вылетел, врезавшись в стену с другой стороны.
- Вот гадство!
Это единственное, что пришло мне в голову. Благо, успел натянуть штаны, прежде чем совать голову под душ. Из моей комнаты вышел человек средней комплекции в той самой черной броне, но с откинутым шлемом.
- Встать напротив своего расположения, боец! - рявкнул он.
Судя по тому, как быстро я очутился вне своей комнатушки, шутить этот мужик явно не любит. Он в броне, я в один штанах и босой. Шансов ноль. Я очень правильно оценил обстановку. И огрызнулся. Ну нафига...
- А не пойти бы тебе в места не очень далекие, но темные и вонючие. - пробормотал я, занимая требуемое место.
Ответ не заставил себя ждать, и был вполне в духе. Даже прикопаться тяжело. Он схватил меня за пояс и рывком закинул обратно в комнату.
- Принять полагающуюся форму одежды, боец. - крикнул он в след моим скрывающимся в комнате пяткам.
- Есть. - ответил я, сползая по стене.
С курса подготовки поступающих на военную службу я помнил, что необходимо одеть и быстренько облачился в стандартную форму из адаптивной ткани*. На форме, кстати, не было знаков различия.
- Теперь, когда все в сборе, бегом на выход и строится на плацу. - рявкнул наш, как я понял, командир, когда я выскочил из комнаты и встал рядом с дверью. Сказать о нем что-то большее было просто нельзя. Ни знаков различия, ни именных табличек, положенных к ношению в пределах части в мирное время.
Мы дружно ломанулись наверх. Желающих злить нашего свежеиспеченного командира не было. На моем примере было ярко продемонстрированно, что бывает с нерасторопными спорщиками.