Это известие сильно смутило отца. Он сделал тайный проход в задней стене хижины и вынес через него в незадолго открытую перед тем пещеру наши припасы. Но тяжелое предчувствие не покидало его, он действовал как-то вяло. В ночь перед тем, как мы уже должны были покинуть хижину, нас разбудил страшный вой: индейцы окружили нас. Отец только и успел отодвинуть камень от потайного хода и сказал мне, чтобы я ползком пробралась в пещеру, как наша хижина запылала. Отец с братом пообещали последовать за мной, но я уже с той поры не видела их живыми… Кругом слышались крики, стоны, мычание, блеяние и ржание наших домашних животных. Я лежала в пещере, не шевелясь… Но вот все стихло. Я выждала еще некоторое время, пока не убедилась, что враги, исполнив свое кровавое дело, действительно удалились, и, горя желанием узнать, что сталось с родными, направилась опять к хижине. Боже, что я увидела! Всюду следы полного разгрома, а в самой хижине — трупы отца и брата!.. У меня не хватало сил вырыть могилу для дорогих покойников, но мне хотелось хоть накрыть их ветвями, и вот кое-как я перетащила их в лес… В пище у меня не было недостатка, вода также находилась под боком, — я долго бы прожила в лесу, но когда ушибла ногу, мне не хватало сил сделать даже несколько шагов. Я покорилась воле Божьей, ожидая голодной смерти! Но теперь я вижу, что сам Господь привел вас ко мне, и значит Богу угодно, чтобы я жила. Да будет его святая воля!
— Скажите бедной девочке, — проговорила растроганная миссис Мертон, — что я постараюсь заменить ей мать и надеюсь видеть ее такой же веселой и здоровой, как мои дети!
В молодости горе быстро забывается: не прошло и суток, как Мария уже смеялась со своими новыми подругами и училась у них английскому…
VII
Наши друзья пошли осматривать хижину, и, несмотря на вызываемые ею тяжелые переживания, она понравилась даже госпоже Мертон. Ее только пугала возможность нового нападения свирепых индейцев, но Альмагро заявил, что они все постараются как следует укрепить их новое жилище.
И действительно, прежде всего вокруг хижины и сада с огородом они выкопали канаву, затем с помощью найденных в пещере инструментов, наделали толстых кольев в одну сажень вышины, которыми и огородили свои владения. Такую же ограду предполагалось соорудить и вокруг корраля для животных, но на эту работу пока не хватило времени: нужно было еще заняться ремонтом хижины и оборудованием ее внутреннего устройства.
Прежде всего подправили крышу, перекрыв ее воловьими шкурами, во множестве найденными в той же пещере. Затем устроили внутри перегородки, сделав две спальни и одну общую комнату. После этого занялись сбором кукурузы; часть урожая спрятали в пещере, часть зарыли в землю, листья же и стебли, высушив хорошенько, сложили в скирды: они должны были служить кормом скоту на зимнее время.
После жатвы каждому устроили мягкую постель из свежей кукурузной соломы, покрытой мягкими шкурами и одеялами.
Несмотря на все эти занятия, мальчики успевали ежедневно ходить в лес и приносить яйца, птиц, а однажды, отправившись с Альмагро, привели случайно пойманную ими молодую дикую корову. Животное сначала брыкалось и упиралось, не хотело есть, беспокойно мычало, но через неделю все же смирилось. А еще через несколько дней у коровы родился теленок и, конечно, стал баловнем девочек.
Корова позволила себя подоить, и Нанни с торжеством устроила в пещере молочное отделение.
Наконец перебрались в хижину; и было пора, так как не только по ночам, но и днем стало тянуть с гор холодом. Мария тем временем настолько поправилась, что могла уже принимать участие в общих работах по дому; мальчики же теперь все чаще стали пропадать в лесу или у реки, охотясь или занимаясь рыбной ловлей.
Как-то они набрели на низкий темно-зеленый куст, покрытый спелыми стручками.
— Это — capsicum frutescens, чилийский перец, — проговорил Люис, рассмотрев растение, — один из самых острых и полезных для здоровья.
Они насыпали целый мешок стручков и с торжеством притащили Нанни, которая давно уже скучала по этой излюбленной английской приправе. Когда Мария заметила принесенный перец, она показала в саду такое же растение, посаженное ее отцом; таким образом перец можно было всегда иметь под рукой…
Так в работе проходило время.
День обыкновенно начинался рано, общей молитвой. Затем мужская часть колонии отправлялась в поле или сад, а женская — принималась за рукоделие: сестры Мертон учились у Марии искусству прясть и ткать тонкую шерсть лам и грубую гуанако, и скоро у них появилась материя собственного производства. Затем приходило время обеда, а вечером все гуляли, бродили по лесам, прислушиваясь к пению незнакомых птиц и собирая поздние цветы. В это время мистер Мертон обыкновенно любил беседовать с детьми о прелести и пользе уединенной жизни, отдаленной от мирских соблазнов и печалей.