Охотники пошли по глубокому снегу. Вдруг Джек, дойдя до утеса, свистнул из-за него, сообщая условным сигналом, что он увидел дичь и… внезапно исчез из глаз охотников. Оказалось, он провалился сквозь снег. Но как глубоко, — никто не знал. Тогда Люис окликнул мальчика, — и скоро в одном месте появился кончик копья; вместе с тем послышался глухой, как из-под земли, голос Джека. Наши друзья немедленно решили, что делать. Связав крепко два копья, к концу их прикрепили прочный, длинный аркан и, подвинув копья настолько, чтобы петля аркана опустилась в отверстие в снегу, крикнули Джеку, чтобы он обвязался, а они станут его тащить. После некоторых безуспешных попыток мальчика удалось-таки вытащить, невредимого, но бледного, с разбитыми руками и вывихнутой ногой.
— Спасибо! — слабо проговорил Джек. — А теперь оставьте меня полежать здесь, а сами не упустите гуанако: ведь я из-за них и попал впросак!
Действительно, невдалеке виднелось целое стадо этих животных, спокойно отыскивавших под снегом траву. Охотникам удалось свалить с ног двух здоровенных животных, которых они едва-едва приволокли к тому месту, где лежал Джек. Тащить же до пещеры эту дичь не было уже сил, и Альмагро отправился за своим мулом и связкой веревок, с помощью которых и удалось приволочь добычу, да кстати и Джека. Здесь доктор осмотрел раненую ногу, положил на нее компресс и перевязал. Потом все с аппетитом принялись за обед, состряпанный умелой Нанни.
VI
Шерсть с гуанако остригли и спрятали в мешки; затем сняли шкуры, вычистили их, а мясо частью зарыли в снег, частью — нарезали длинными ломтями, которые и провялили на солнце или над костром. Приготовленное таким образом мясо, называемое на языке южноамериканцев чарки, или carne seca (сушеное мясо), сохраняется очень долго. Перед тем, как варить, его обычно отбивают камнями, чтобы размягчить.
Прошло несколько дней в этой работе. Снег не сходил, а между тем дичи уже не было; очевидно, и гуанако спустились в нижние долины. Однако доктор Люис, взобравшись на верх горы над пещерой, где приютились наши друзья, заметил внизу зеленую долину, куда можно было спуститься прямо на салазках. Он попробовал сам этот путь и, найдя его вполне подходящим, предложил таким же образом спуститься и другим. Мальчики с восторгом ухватились за это предложение, так их увлекала мысль о катании на салазках; только боязливые супруги Мертон сначала и слышать не хотели о столь необычном для них способе передвижения. Однако, когда Люис и Альмагро, спустившись несколько раз на шкурах гуанако, благополучно возвращались назад, доказывая безопасность такого путешествия, Мертоны, наконец, согласились, и их с большими предосторожностями спустили вниз.
Немало хлопот доставили и животные. Но лам удалось поманить за собой, взяв на колени их маленького детеныша и спустившись с ним. Самка, увидя, как он скользит вниз, тоскливо пометалась, побегала, наконец начала осторожно спускаться по косогору, самец — за нею. Спустившись в долину и убедившись, что их детеныш цел, ламы спокойно принялись щипать траву. Лошадь и мула таким же образом заманили сеном; мул первым принялся спускаться и благополучно оказался внизу; бедный же Нигер скользил и падал, наконец кубарем скатился вниз и поднялся ошеломленный; но, встряхнувшись, через несколько минут вместе с другими животными стал пастись в траве.
В долине было теплее, чем вверху; кроме того, здесь в изобилии было сухого хвороста и травы.
Наши друзья развели костер и расположились на отдых. На следующий день они стали опять спускаться вниз, на этот раз по проторенной мулами тропинке. Чем ниже они спускались, тем чаще и чаще стали попадаться кусты и даже деревья, среди которых раздавалась трескотня попугаев. Наконец еще через два дня путешественники очутились в обширной плодородной долине, на самом нижнем уступе Анд. Перед ними на много миль простиралась равнина, огражденная последней, наименее высокой грядой гор, а далее тянулась однообразная ровная степь с блестевшими по ней серебристыми нитями рек.
— Отсюда мы должны повернуть на север, — проговорил Альмагро. — Я эти места хорошо знаю. Тропы, по которым мы шли до сих пор, проложены индейцами с юга; к счастью, они еще не встречались нам по дороге. Но все-таки безопаснее как можно скорее свернуть с их пути!
Путники последовали этому совету и, повернув к северу, скоро вошли в большой лес, тянувшийся через всю долину и взбиравшийся на гору, откуда он сбегал покато уже в пампасы. Роскошная лесная растительность, араукарии, которых наши друзья уже давно не видели, придали им бодрости, все стали смотреть вокруг веселее.
Привлеченные журчанием воды, мальчики углубились в чащу и вскоре вышли на берег небольшой речки, бежавшей с горы под тенью нависших ив. Мальчики пошли по течению, благо берег был ровный. По дороге им попался дикий картофель.
Наконец они вышли на поляну и тут с изумлением увидели персиковые деревья, отягченные зрелыми плодами.
— Друзья мои, — проговорил Альмагро, когда все пришли на это место. — Здесь жили люди; эти деревья посажены руками человека! Мы, должно быть, недалеко от жилья!
Все молча, но уже с осторожностью стали подвигаться вперед. Еще неожиданное открытие — маисовое поле… За полем валялись на земле поломанные колья. Альмагро тщательно осмотрел их.
— Тут был огромный двор, corral. Он разграблен. Пойдем дальше. Вероятно, грабеж не миновал и самого жилища!
Пройдя еще одну рощу персиковых деревьев, путешественники оказались перед обугленной хижиной. Крыши не было; одна стена была проломана; двери сорваны; а внутри, на земляном полу виднелось огромное темное пятно.
— Уйдемте отсюда! — воскликнул бедный Альмагро. — Это будит во мне тяжелые воспоминания! И здесь были грабеж и резня! О, Господи!
Они последовали совету гаучо и стали подниматься по лесистому склону; вдруг Чарльз сделал им знак молчать и, вскинув к плечу ружье, приготовился выстрелить в алое пятно, мелькнувшее между деревьями.
— Верно, какая-нибудь редкая птица! — проговорил Джек, но его прервал тревожный крик Альмагро.
— Стойте! Ради Бога, не стрелять! — и он бросился к дереву. Все с изумлением смотрели на него. Альмагро углубился в чащу и через несколько минут вышел оттуда, неся на руках бесчувственную молодую девушку в алом плаще.
— Смотрите, — обратился он с упреком к Чарльзу. — Вы чуть не застрелили это бедное дитя!
Между тем девушка очнулась и, раскрыв свои большие черные глаза, растерянно посмотрела вокруг и зарыдала.
— Она, как и я, испанского происхождения, — сказал Альмагро, присматриваясь к ней. — Не бойся, бедное дитя! — ласково обратился он к ней. — Мы — христиане и друзья! Мы никому не дадим тебя в обиду!
— Я — тоже христианка, — ответила девушка по-испански. — О, пощадите меня!
— Где ты живешь?
— Здесь, в лесу. Моих отца и брата убили… Они там, под деревьями…
Озадаченные этим ответом Альмагро и Джек направились в указанное место и действительно нашли прикрытые листьями и сучьями два изувеченных трупа, уже начавших разлагаться.
— Это я притащила их туда, — сказала с рыданием девушка. — При помощи большого сука. Сначала — отца, а потом — брата. Чтобы сохранить их от прожорливых кондоров. Два дня назад я упала с дерева и повредила ногу, так что не могла уже ходить ни в пещеру за пищей, ни к ручью за водой. Мне предстояло умереть с голоду!
— Бедное дитя! — проговорили наши друзья и поспешили отнести раненую в хижину, где дали ей персиков и кукурузы.
Девушка с жадностью набросилась на пищу, затем попросила отнести себя через пролом в задней стене в лес. Ее пронесли вверх по скату до густых кустов, росших у подножия крутой скалы.
— Посадите меня здесь на землю! — попросила девушка.
Ее посадили. Тогда она приподняла прилегавшие к земле ветви и показала Джеку на чуть заметную тропинку, заявив мальчику, что когда он пойдет по тропинке, то вскоре найдет темный камень, за ним и находится вход в пещеру, служившую девушке кладовой. Джек последовал этому указанию и действительно вскоре оказался в пещере, где находилось несколько мешков с кукурузой.