Грогган разорвал плетение и прикрыл глаза. Молодёжь! Бесполезно объяснять архимагу, в чём он не прав, потому что на следующий день он снова найдёт, что подвергнуть сомнению. Ничего, ему недолго осталось возмущаться.
Вернону вовсе необязательно знать весь план целиком. Это только осложнит дело и затруднит коммуникацию.
Слуга Хранителя ещё раз поморщился при виде поражённого порчей ручья и отвернулся, укрывшись от холодного ветра. Отсюда открывался обзор на куда более интересное зрелище: гигантскую чёрную воронку, накрывшую многострадальные вершины Хребта Бурь.
Глава 28
И звуки канут в тишине
Когда солнце село, на море упала густая мгла. Дождь сначала измельчал, а потом, пресытив собой воздух, и вовсе обратился в туман. Похолодало и вместе с тем стало душно, как под стеклянным колпаком. Наступил полный штиль.
— Слышишь, какая тишина? — пиратка покосилась на обвисший парус. — Никогда она не была к добру.
Рэн молча согласился со спутницей, работая веслом. Даже вода плескалась глухо, будто вдалеке, холодная мгла ненасытно глотала каждый звук, и казалось, что она вот-вот проглотит само море. Ни звёзд, ни Нира давно не было видно. Если бы не магический огонёк пуэри, их лодка осталась бы в кромешной темноте.
Корабль с выжившими в Нанторакке, «Беранна», взял курс на юг, вдоль берега, хоть и держался на почтительном расстоянии от последнего. Рэну и Хелии такой вариант подходил больше всего: переплыть море на четырёхместной лодке они вряд ли смогли бы, а значит двигаться им оставалось только в Илиавию — ведь земли к северу от Узкого залива наверняка опустошила орда. К счастью, корабль шёл не очень быстро, и охотнику с пираткой удавалось не отставать.
По крайней мере до тех пор, пока пространство не сожрала непроницаемая завеса тумана. Всю ночь беглецы медленно плыли вслед за «Беранной», каждую минуту рискуя потерять судно из виду. Они надеялись, что поднимется хотя бы небольшой ветер, способный разогнать мглу, но к рассвету завеса уплотнилась настолько, что в ней канули не только огни корабля, но и верхушка мачты парусника.
— Треклятая муть, — зло сказала Хелия, вглядываясь туда, где ещё недавно маячило судно с беженцами. — Видимость меньше сотни саженей.
— Если не десятка, — буркнул Рэн, но его не услышали.
— Бросай вёсла. Пока туман не рассеется, плыть нельзя. Повернём на палец в сторону и через несколько часов окажемся слишком далеко от берега. Или налетим на прибрежные скалы — одно другого не лучше.
— Так мы совсем потеряем корабль.
— А и кит с ним, — пиратка махнула рукой. — На кой он нам сдался? Сами доберёмся до берега. Их там, видимо, крушение не особо пугает — вот и пусть плывут.
— А как же течение?
— Вряд ли оно здесь сильное. Честно говоря, я его вообще не ощущаю. Мы как будто в студне завязли, — девушка поморщилась. — Никакого движения.
— А я чувствую что-то, — сказал Рэн, прислушавшись к ощущениям. — Лодку понемногу сносит в сторону.
Пиратка фыркнула.
— Глянь за борт! Там волна, как на деревенском пруду в безветрие. То есть никакой.
— Что тогда нас раскачивает?
Вопрос повис в воздухе. Хелия смотрела на спутника немигающим взглядом, который с каждой секундой нравился пуэри всё меньше. Путники замерли и только тогда услышали невнятный шум, нарушающий полную тишину. Трудно было определить, откуда он шёл на самом деле, но Рэну показалось, что шипело снизу.
— Ты тоже слышишь? — напряжённо спросил охотник.
— Да.
Пуэри осторожно встал и подошёл к краю лодки, прихватив с собой магический огонёк. Поверхность воды не была абсолютно гладкой: она колыхалась, но высота волны вряд ли превышала пол-ладони. Рэн осмотрелся и, не обнаружив вокруг посторонних предметов, опустил огонёк под воду. Под беспокойной плёнкой голубизны затаилась тьма.
— Плыву по Бирюзовому морю впервые, а мне уже не нравится, — пробормотала пиратка, и в ту же секунду Рэн отпрянул от борта.
Что-то промелькнуло рядом с огоньком. Оно выплыло из-под лодки и быстро скрылось в глубине: белое, длинное, гибкое, не похожее ни на одно знакомое Рэну существо. Тварь двигалась так проворно, что нисколько не потревожила поверхность воды.
— Ты чего? — тревога теперь добралась и до Хелии.
— Там кто-то… что-то есть. Может, акула.
— Не пори чушь, — отмахнулась пиратка, в свою очередь заглянув за борт. — Даже ты должен знать, что акулы не шипят.
Низкий гул возник внизу и разошёлся во все стороны, заставив дно лодки еле заметно вибрировать. Вода и туман сглаживали остроту звука, но от этого он казался только мощнее. Девушка так и замерла над водой, слушая, как гул превращается в рокот и постепенно удаляется.