Рэн дождался, пока всё стихнет и неуверенно позвал:
— Хелия?
— Что-о? — протяжно отозвалась пиратка. Она явно занервничала сильнее.
— В море могут быть выродки?
— Ты какой ответ хочешь услышать?
В дно их посудины что-то стукнуло, и девушка, вскрикнув, отскочила к мачте.
— Тварь глистоголовая! — орала она, оправляясь от испуга. — Дерьмоед водоплавающий! Да чтоб у тебя кишки узлом завязались!
— Ты видела его?
Пиратка смачно сплюнула в море и оскалилась.
— Их!
За кормой, в тумане, раздался плеск. Шипение стало громче и временами переходило в бульканье.
Хелия метнулась к носу лодки и схватила весло, но тут в дно снова ударили, намного сильнее, и девушка едва не кувыркнулась за борт.
— Сматываем отсюда! Не собираюсь ждать, пока нас перевернут!
Рэн, следуя примеру спутницы, начал активно грести.
— Кто это?
— Да мне почём знать?! В этом море всё, что угодно может водиться!
Вода у бортов забурлила. Пуэри волновался, а потому не сразу заметил, насколько сильно похолодало, однако когда лодка набрала скорость, увидел, что висящий до сей поры парус даже не шелохнулся — околел.
— Тут что-то не так!
— Да ладно?! — крикнула пиратка, изо всех сил орудуя веслом. — Ты тоже заметил?!
— Я не об этом! — Рэн, бросив взгляд в сторону, увидел, как из воды появляется и исчезает острый гребень плавника. — Тут какая-то магия! Холод и туман…
— Да какая, на хрен, разница? — прервала его Хелия. — Греби давай!
Охотник сидел ближе к корме и временами слышал, как неизвестная тварь выныривает совсем рядом, рычит и стрекочет, он оборачивался, но видел только блики волн и туман. От страха пуэри так заспешил, что лодку занесло.
— Эй! — крикнула на него пиратка. — Ты чего творишь? Хочешь, чтобы нас развернуло?
Рэн пересел к другому борту и выправил — насколько это было возможно — курс. Преследующие их существа сновали поблизости: с боков, сзади, снизу, но пока не нападали и даже перестали бить в дно лохани.
— Они куда-то нас гонят! — Хелия думала о том же, о чём и Рэн.
Начало светать. Сквозь серую завесу свет пробивался с трудом, но всё же видимость значительно улучшилась. Из-за холода и влажности одежда беглецов промокла до нитки, и от этого им стало ещё холоднее. Твари, шныряющие повсюду, даже при утреннем свете каким-то чудом умудрялись оставаться невидимыми. Пуэри с радостью взглянул бы в лицо опасности — всё лучше, чем терпеть её незримое присутствие, действующее на нервы.
В тумане, на самой границе видимости, появился смутный силуэт чего-то большого, тёмного. Охотник тут же крикнул спутнице, указывая на потенциальную опасность. Хелия присмотрелась и погребла в обратную сторону.
— Это корабль! Давай к нему!
Посудина, заложив вираж, сменила курс. Шипение несколько стихло, плеск отдалился. Тёмное пятно постепенно обретало черты, вскоре стало ясно, что лодка подплывала к кораблю сзади, и всё чётче вырисовывалась обшивка торгового судна, покрытая инеем. Однако с его приближением Рэну становилось всё тревожнее.
— На нём ни одного огонька, — сказал охотник, вглядываясь в туман. — И никого у бортов.
Пиратка перестала грести и тоже присмотрелась к кораблю.
— Это не «Беранна», — сказала она. — Это «Райский Вестник», второе судно. Я видела его в порту перед битвой.
— Где тогда его пассажиры? В трюме?
— Если мы его нагнали, значит дрейфует он уже давно, — сказала пиратка, будто рассуждая вслух. — Что-то меня не тянет подняться на борт.
— Смотри.
Пуэри указал в сторону. Там в воде лицом вниз плавало тело, судя по сложению — мужчины.
— Он давно мёртв, — сказала пиратка и неуверенно взглянула на Рэна. — Посмотрим?
Тот пожал плечами. С одной стороны, было интересно, с другой — жутко. Тем не менее, тревожно озираясь в поисках притихших подводных тварей, они подплыли ближе и толкнули тело веслом.
Несчастный так долго находился в ледяной воде, что полностью окоченел. Одна рука мёртвой хваткой сжимала обломок вёсельного черенка. Охотник не заметил, чтоб мужчина был ранен. На бледной спине под тонким слоем инея выделялись лишь бордовые полоски от ударов кнута.
— Раб, — заключила Хелия. — Не утонул только потому, что был почти голый. Переверни его.
Рэн перевернул.
— Твою флотилию! — вскрикнула пиратка и зажала рот ладонью, сдерживая рвотный позыв.
Пуэри торопливо отдёрнул руку и брезгливо поморщился. У трупа не было лица. Точнее, некогда оно было, но теперь от него остались лишь ошмётки, висящие на лоскутах кожи. Создавалось впечатление, что голова бедолаги попросту взорвалась изнутри.