— Держись! — завопил Рэн и прыгнул к ближайшему дереву.
В тот же миг в спину ударил исполинский кулак и пригвоздил пуэри к стволу. Хелия не успела схватиться за опору, поэтому её скрыло с головой, вода забрала бы пиратку, если б не рука охотника, вцепившаяся в предплечье девушки.
Разъярённая стихия устремилась вглубь леса, волоча за собой грязь, камни и вырванные с корнем растения. В поясницу пуэри врезалось что-то твёрдое, и тот взвыл от боли, с большим трудом заставив себя не разжимать руки. В рот хлынула вода, Рэн закашлялся, задрал голову, пытаясь ухватить хоть немного воздуха. Он уповал только на одно: что дерево, которое служило им якорем, выдержит.
И оно держалось.
Грохот и шум начали стихать, напор воды ослаб, и пуэри смог наконец полноценно вдохнуть. Он попытался подтянуть к себе Хелию, но не смог: рука девушки обмякла, пальцы, поначалу больно царапавшие его кожу ногтями, разжались. Охотник быстро огляделся и увидел, что от леса осталось лишь несколько накренившихся деревьев. Остальное вырвало и унесло прочь.
Уровень воды постепенно спал, и из неё показалась безвольно повисшая голова пиратки. Рука, за которую держал её пуэри, была вывернута под неестественным углом.
Вскоре вода остановилась, а потом и вовсе потекла в обратном направлении, но уже не представляла опасности. Корчась от боли, Рэн спустился, поднял спутницу на руки. Осмотрелся. Взобрался на ближайшее сломанное дерево и положил на него девушку. Бегло осмотрел её руку.
Не теряя драгоценного времени, пуэри повернул травмированную конечность под нужным углом и дёрнул. Плечо Хелии чуть слышно хрустнуло. Тут же, сев сверху, Рэн несколько раз надавил на грудную клетку пиратки, из приоткрытых губ толчками выходила вода, но в сознание девушка так и не пришла.
Неизвестно откуда взявшаяся кровь залила глаза. Охотник вытер её ладонью, набрал как можно больше воздуха и, зажав Хелии нос, попытался вдохнуть в девушку жизнь. Потом ещё раз. И ещё. Несколько раз надавил на сердце и снова вдохнул.
Наконец тело пиратки содрогнулось, и в рот Рэну попала солёная вода. Хелия закашлялась.
Охотник, облегчённо вздохнув, приподнял спасённую спутницу, та вдруг вскрикнула и сквозь судорожный кашель выдавила:
— Ру… кха… Больно!..
— Всё хорошо, — пуэри непроизвольно гладил девушку по волосам. — Я вправил вывих. Всё обошлось.
Вода как ни в чём не бывало возвращалась восвояси, мирно журча под поваленным деревом. Стихия выплеснула злобу, показала, на что способна, и теперь успокоилась.
Пока Хелия приходила в себя, никто не проронил ни слова. Только сейчас охотник ощутил, как сильно ему досталось: лоб рассекло чем-то острым, а спина ныла и отдавала болью в ноги при каждом движении. Чтобы оправиться от таких травм, даже пуэри требовалось время. Будь он человеком, в лучшем случае остался бы калекой.
— Спасибо, — вдруг проговорила Хелия. Её голос всё ещё был слаб. — Что не бросил меня. Ни разу.
Она держалась здоровой рукой за больное плечо, прислонившись к груди Рэна, и тяжело дышала. Пожалуй, более беззащитной пуэри не видел её никогда.
«Как же они хрупки, — подумал он. — Как трудно сохранить всего одну человеческую жизнь. Ей повезло, что я рядом. Но миллионам других кроме самих себя надеяться не на кого».
Он тяжело вздохнул и ответил:
— Не благодари. Я только так и могу.
— Если благодарить не за это, — Хелия подняла взгляд на охотника, — то за что?
Рэн не нашёлся с ответом. Но на душе у него отчего-то стало хорошо и спокойно.
Нужно было куда-то идти, а двое путников так и сидели, не шевелясь и не нарушая молчания. Уже в который раз им удалось выбраться из смертельной опасности, и пуэри спрашивал себя: закончится ли это когда-нибудь? Хватит ли им сил и удачи избежать всех несчастий, или один из капканов судьбы всё-таки сломает им ноги?
Перейти этой тревоге в отчаяние мешала лишь одна мысль. Она пришла, когда Рэн вспомнил о человеке, что сидит рядом.
«Я не один».
— Есть хочу, — Хелия отстранилась. — Если не поем, склею ласты к утру.
— Да, нужно поискать что-нибудь, — Рэн спрыгнул с дерева и скривился от боли. — Здесь мы вряд ли найдём что-то съедобное. Сможешь идти?
— За едой? Конечно, смогу.
Охотник помог девушке спуститься, и они вместе, как двое увечных, направились на поиски пищи. Наступили сумерки, и всё ближе к путникам подбиралась ночь. Идти сквозь бурелом, во мраке, с болью в теле было трудно, но они шли. Им не попадалось ни зверья, ни птиц: все звери необъяснимым природным инстинктом почуяли неладное и загодя покинули опасную область. Даже там, куда гигантская волна не достала, местность оставалась пустой. Уже затемно Рэн нашёл чистый ручей и несколько съедобных кореньев, но насытиться ими как следует пиратка не смогла. Перекуса хватило лишь на то, чтобы идти дальше.