Всё это пронеслось в голове пуэри меньше, чем за секунду.
— Отсюда пойдём на восток, — сказал он, отворачиваясь. — Нельзя сильно удаляться от лагеря.
Он пошагал в указанном направлении и вскоре услышал, что Хелия молча следует за ним. Больше она ничего не спрашивала, а Рэну не хотелось оборачиваться — почему-то ему стало стыдно. Впрочем, если задуматься, вполне понятно, почему: он сам уже устал от того, что Энормис не отвечает на его вопросы, а теперь сам делал то же самое по отношению к девушке. Да, она не была частью их компании, и умалчивание о происходящем можно оправдать соображениями безопасности. Но ведь именно они с Эном, а точнее, сам Рэн вынудил Хелию искать хоть какие-то пути с острова. Не её вина, что привязаться к двум незнакомцам оказалось наименее сомнительным выходом. А теперь она какое-то время будет вынужденно подвергаться вместе с ними таким опасностям, о каких ей и знать-то не положено…
— Ты права, — сказал он, тщательно взвесив все «за» и «против». — Я не человек.
Шаги позади него не замедлились.
— А кто тогда?
Пуэри вздохнул. Теперь придётся поведать девчонке краткую историю Нириона.
— Расскажу за ужином. Если он у нас будет.
Ужин всё же случился. Вторая половина дня оказалась продуктивнее первой — ближе к вечеру охотникам попалось стадо мелких антилоп, тонконогих и пугливых. Подобравшись на расстояние выстрела, Рэн пустил стрелу — по высокой дуге, почти навесом, но всё же попал. Раненое животное убегало недолго, а вот его собратья задали такого стрекача, что догнать их не представлялось возможным. Да и не понадобилось — мяса и так должно было хватить надолго, с учётом того, что ела одна Хелия.
Вернувшись с добычей в лагерь, охотники обнаружили, что казавшийся таким длинным день подошёл к концу. Слепящее солнце, приблизившись к горизонту, стало оранжевым и раскрасило степь в новую гамму цветов, а жара спала. Даже дышать стало легче.
И когда они развели костёр, для чего стащили к лагерю почти все растущие вдоль ручья кустарники, настало время для разговоров. Хелия молчала, но требовательно смотрела на Рэна, ожидая, когда тот начнёт говорить.
Пуэри же не знал с чего начать. Чтобы поведать Эну о своей расе, охотник потратил немало времени. А потом ещё больше времени ушло на то, чтобы ответить на все вопросы. Конечно, не обязательно рассказывать ей всё, но даже на то, чтобы объяснить в общих чертах, придётся потратить полночи. Впрочем, торопиться им некуда.
— Таких, как я, больше нет… — начал он.
— Скромных? — усмехнулась Хелия.
Рэн вскинул брови, давая понять, что не оценил шутки.
— Именно. Представь, что ты — последний в мире человек, вокруг которого полно гномов, орков, эльфов, но нет больше ни единого человека. И не будет, потому что все они давно мертвы. Представила? В этом нет ничего смешного.
Пиратка, нарвавшись на такой резкий ответ, потупилась:
— Извини. Просто ты так сказал…
— У меня никогда не будет детей. Нормальной, полноценной семьи тоже не будет, потому что я не смогу создать её с женщиной другой расы. Даже при самом лучшем раскладе мне до самой смерти предстоит в одиночестве слоняться по миру, пытаясь встроиться во враждебные к чужакам общества. Вокруг меня кипит жизнь, но от этого только хуже, потому что я понимаю, что чужой всем и каждому. Даже если кто-то захочет меня понять, он не сможет сделать этого и вполовину так хорошо, как это сделал бы мой соплеменник. А мне очень хочется, чтобы меня хоть кто-то понимал, и хочется иметь и семью, и детей, потому что я — живой, ясно? — последнюю фразу Рэн почти выкрикнул, и, решив изъясняться на понятном языке, добавил: — Усекла?
Хелия молчала, не поднимая глаз. Охотник и сам не понимал, почему так разозлился. Да, наболело, но раньше выдержка ему не изменяла. С кем поведёшься…
— Не будем больше об этом, — сказал он, успокаиваясь. — Тебе достаточно знать, что моя раса называется пуэри, и что когда я умру, никто и никогда больше о ней не услышит. И вот этого, — он ткнул пальцем в пылающую алым аниму, — больше ни у кого не будет.
На этом разговор надолго заглох. Повисла напряжённая, неловкая тишина. В ней они умяли всё приготовленное и занялись каждый своими делами: Рэн — тренировкой, Хелия — стиркой своей одежды, изрядно прохудившейся за последние дни. Правда, пиратка разом забыла о своём занятии, когда увидела, как тренируются охотники пуэри.
Сам Рэн, увлёкшись, даже забыл, что рядом кто-то есть, а потому быстро остыл. Он даже смешался на мгновение, когда заметил наблюдающую за ним девушку.