— Ого, — сказала она, скрестив руки на груди. — Вот это скорость. И часто ты тренируешься?
— От случая к случаю. Почему ты спрашиваешь? — Рэн сбил дыхание и остановился, решив закончить упражнения.
— Мне интересно, как добиться таких результатов.
— Стать пуэри, — охотник пожал плечами. — Плотность и эластичность наших мышц намного выше, чем у людей. Но тренировки необходимы для поддержания их в тонусе, так что я тренируюсь раз в два-три дня, если имеется возможность.
— А я тоже кое-что умею!
Рэн вытер выступивший пот и посмотрел на девушку. У неё был такой вид, будто ей не терпелось померяться умениями. Тут же в его голове всплыл образ сестры: у неё были такие же горящие энтузиазмом глаза и непоседливый характер. Младшая сестрёнка очень торопилась занять своё место среди взрослых, а потому не упускала ни малейшей возможности продемонстрировать свои таланты.
Это воспоминание оказалось настолько ярким, что охотник смягчился.
— Показывай, — он сделал приглашающий жест.
Сабли выпорхнули из-за пояса Хелии с лёгким шелестом, остановившись в боевом положении. Секунду пиратка не двигалась, а потом взорвалась свистящим вихрем: клинки порхали вокруг неё, вращаясь в самых разных плоскостях, тело девушки изгибалось и вращалось в вольтах, ни мгновения не находясь в покое.
— Сама научилась? — спросил он, когда Хелия остановилась, восстанавливая дыхание.
— Нет, конечно! — с готовностью выпалила девчонка и снова встала в боевую стойку. — Нападай!
— Зачем? — удивился пуэри.
— Посмотрим, сможешь ли ты пробиться!
— Ты быстра, но не настолько, — Рэн покачал головой.
— Звучит как пустое бахвальство! Не бойся, не пораню! — выкрикнула пиратка и снова превратилась в мельтешащее сталью облако.
Рэн не боялся. Просто происходящее казалось ему ребячеством, которому он был не в настроении потакать. Но Хелия нуждалась в демонстрации. Во избежание дальнейших недопониманий.
Вместо того, чтобы нападать, охотник присмотрелся к траекториям сабель и, выбрав нужный момент, шагнул вперёд.
Они оба замерли. Пиратка сначала с недоумением, а потом и с восторгом смотрела на свои клинки, обездвиженные руками пуэри — тот перехватил лезвия прямо в полете, сжав их между большими и указательными пальцами. Когда же она подняла взгляд, посмотрев охотнику в глаза, её лицо выразило эмоцию, которую Рэн не смог распознать.
— Дело не в страхе, — сказал он, отпуская клинки.
Моргнув, девушка перевела взгляд на его руки и тут же бросила сабли.
— У тебя кровь, — она сорвала с головы бандану и приложила её к порезу на пальце Рэна.
— Ерунда, заживёт, — он поспешно одёрнул руку. — Не пачкай повязку.
Пуэри отвернулся, но даже спиной продолжал чувствовать любопытный взгляд Хелии.
— Расскажи лучше, кто тебя научил так здорово обращаться с оружием? — Охотник сел у костра.
— Да, был один хороший дядька, — пиратка села напротив. — Ром пил, как слепая лошадь — воду, но зато добрый. Знакомец моего папаши. Недавно окончательно спился и погиб.
— А где сам твой отец? — Рэну всё ещё было неловко от того взгляда, которым его одарила девчонка, поэтому он пытался сгладить ситуацию разговорами.
— Тоже подох. Давно уже. Повешен по приказу султана в Неф-Суфуме.
— Он тоже был пиратом?
— А то как же, — Хелия зло усмехнулась. — Тот ещё был сукин сын.
Она хотела добавить что-то ещё, но вдруг замолчала. Пуэри, глядя на неё, поймал себя на том, что ему и впрямь интересно, как же так получилось, что Хелия стала Эхелом. В его воображении с трудом выстраивались условия, которые могли сподвигнуть девушку притворяться мужчиной, а потом ещё и стать пиратом.
Помолчав какое-то время, Рэн всё же дал волю любопытству:
— Расскажи о себе.
— Зачем? — Хелия поморщилась. — Да и что рассказывать?
— Раз уж ты оказалась не тем, кем я тебя считал, это будет справедливо. Можешь начать с того, где родилась. Всё равно нам до возвращения Эна нечем заняться.
Девушка откинулась на эновом плаще, заменявшем ей лежак, и подложила руку под голову. Даже это её движение было резким, размашистым, мужским — видимо, многолетняя привычка наложила свой отпечаток. Несмотря на смену образа Хелия не казалась Рэну женственной. Да, его контакты с женщинами людей состояли в основном из общения с Литессой, но даже чародейка, жёсткая и властная, внешностью и поведением оставалась изящной женщиной. О пиратке такого нельзя было сказать даже с натяжкой. Однако именно эта её черта пробуждала в пуэри исследовательское любопытство.