Глазам слуги Тринерона предстала комната, интерьер которой он когда-то довольно высоко оценил. Сейчас от него ничего не осталось. На полу в разных местах лежало три трупа, ещё один был пригвождён к стене, ещё один, обезглавленный, — к потолку. Почти вся мебель превратилась в щепки, щедро политые кровью. Уцелел один лишь массивный рабочий стол, на нём лежал шестой труп, вскрытый от горла до пупка. Его внутренности лежали рядом, разложенные в обратном порядке. Сердце среди них отсутствовало, присмотревшись, Грогган обнаружил его в глотке несчастного, прижатое наполовину оторванной челюстью.
На стене напротив двери, где ранее висел портрет Вернона, теперь красовался наскоро намалёванный кровью знак вопроса.
Слуга Тринерона нахмурился.
— Кто это сделал? — Он и так знал, но всё же решил уточнить.
— Сам догадаешься? — Вернон снова появился в зоне видимости. — Выжившие обрисовали его как высокого, крепкого мужчину лет тридцати пяти с сединой в волосах.
— Энормис.
— Да. Ублюдок! Как он только осмелился?!
— Успокойся, Вернон. Почему тебе ничего не сообщили?
Лицо архимага посерело ещё сильнее.
— Он накрыл всю башню куполом, который не пропускал даже мух. Эфир тоже был перекрыт. Так говорят выжившие. Подозреваю, что восемь пропавших попытались уйти Эфирной Тропой, но при столкновении с преградой их порвало вместе с вакуумным пузырём.
— Он хорошо продумал нападение. Интересно, откуда у него столько сил? Чародею восемнадцатой ступени не справиться с двумя сотнями магов.
— С тремя сотнями, считая учеников. Дело в том, что основная масса разбежалась от него, как куры от лисицы. Тех, что оказали сопротивление, он вывел из строя, за остальными не гнался. Видимо, целенаправленно шёл именно сюда, чтобы продемонстрировать свои художественные способности. Но всё равно, один против полусотни опытных чародеев — как это возможно?
— Он точно был один?
— Выжившие говорят, что один. Ты бы их видел! Некоторые до сих пор не понимают, что живы, хотя он ушёл почти сутки назад! И ещё сутки он хозяйничал здесь. Пока мы с тобой готовили огненную эссенцию, он гулял по моей башне!
— Долго. Чем он мог заниматься целые сутки?
Архимаг стиснул зубы:
— Не знаю, может, думал, как получше украсить мой кабинет кишками моих же подчинённых? Знаешь, кто этот парень? — Он ткнул пальцем в сторону стола. — Мацхи, адепт, с помощью которого я отслеживал девчонку ренегата. Он жил в потайной комнате, спрятанный от всяческих посягательств, но этот Энормис нашёл его и вот что сделал. Как тебе послание, а? Кого он выпотрошит, чтобы отомстить за гнома?
— Не надо так волноваться, Вернон. Здесь явно какой-то трюк. Он просто не способен на такое.
— А я буду волноваться, потому что больше не чувствую себя в безопасности! — голос архимага охрип. — И с чего ты взял, что он не способен? Знаешь, что ещё он сделал? Уничтожил прибор! Мы больше не можем даже приблизительно отследить его перемещения! И вообще ничьи перемещения! На восстановление уйдёт несколько месяцев. В это время он сможет сколько угодно кромсать на части моих людей и меня тоже, а мы его даже убить не можем. И что, по-твоему, означает этот знак? А я скажу тебе, что. Он означает: «Ну, и что ты мне сделаешь?»
— Заткнись. — голос Гроггана лязгнул, точно наковальня, в которую ударил молот.
Вернон, бурно дыша, закрыл рот и засопел. Слуга Тринерона все ещё не отказывался от варианта с трюком, хотя понимал, что такое маловероятно. Нельзя так недооценивать противника. Энормис действительно не так прост, как казалось. Он пытается запугать, деморализовать врага. Пусть Гроггана подобные зрелища давно уже не впечатляли, но зато они впечатлили Вернона и его людей. Так что, можно сказать, ученик Мага заработал первое в этой игре очко.
Что ж, возможно, это даже к лучшему.
Подумав, Грогган начал отдавать распоряжения:
— Наведи порядок. Ободри людей. Ты это умеешь. Ищи любые следы, которые помогут нам узнать, как ему это удалось. Ещё он вряд ли сунулся бы в башню, если бы знал, что мы в это время будем там. Значит, он знал, что нас там не будет. Выясни, откуда.
— Он мог сделать простой вывод из того, что ты вырвал протоэлемент буквально из его рук, — возразил архимаг. — Восстановил силы у какого-нибудь источника и тут же нанёс быстрый удар.
— Есть ещё вариант. Что ему помогли.
— Час от часу не легче. Но не срастается. Тут кроме него больше посторонних не видели, а накачивать его силой издалека было невозможно — верхние слои Эфира были заперты.