Сейчас явки с повинной едва ли не в каждом деле. Не иначе как повсеместно завелась в камерах ИВС и СИЗО бацилла раскаяния. Нередко они являются единственным доказательством, подкрепленным данными уже в присутствии адвоката признательными показаниями и протоколом проверки показаний с приложением фотографии, где подозреваемый показывает рукой на место совершения преступления. Иногда весьма приблизительно, но… чистосердечно. Для этого, иногда он негласно накануне вывозится на это самое место… Но это уже издержки производства. Естественный вопрос: почему на это не реагирует адвокат? Сотрудничает даже не со следствием, а с уголовным розыском, поднимая показатели раскрываемости? Нет, конечно. Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» негласное сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, запрещается. А вынужденный самооговор является единственным основанием занимать по делу позицию вопреки воле доверителя (п.3,5 ч.4 ст. 6 Закона). Большинство таких «явок» пишется вполне сознательно и добровольно. И в этих случаях адвокату противоречить подзащитному, значит получить отвод по его же инициативе. Во многом их написанию содействует установленный законом принцип частичного сложения наказаний. На практике это означает, что самооговор добавляет к наказанию уже имеющемуся или неизбежному за совершение бесспорно доказанных преступлений, всего 1—3 месяца за очередное признание.
А улучшение условий содержания, халявные пачка чая, а то и блок сигарет, лояльность оперативников при направлении в колонию это вполне компенсирует. А назначался бы полновесный реальный срок, не возникало бы желания «взять на себя» чужое преступление и пойти на самооговор. Распространенность использования самооговоров в качестве доказательства повлекло появление законопроекта с витиеватым названием «О совершенствовании порядка добровольного сообщения лица о совершенном им преступлении»: явка с повинной должна приниматься в присутствии адвоката. Но адвокат будет вызван после многочасового «убеждения» в необходимости написания явки, и его присутствие при её оформлении не будет гарантией её достоверности и добровольности. И все же количество явок с повинной существенно снизится, так как наивной надежды оспорить их добровольность уже не останется.
Распространенность «явок с повинной» нивелирует их с действительным раскаянием. А основания для известного выражения: «Явка с повинной – прямая дорога в камеру», к сожалению, дает именно судебная практика.
Законом явка с повинной отнесена к смягчающим наказание обстоятельствам, а в ряде случаев признается, как и активное содействие раскрытию и расследованию преступления, исключительным обстоятельством, позволяющим получить наказание более мягкое, чем предусмотрено законом. Эти положения могут эффективно использоваться следователем для убеждения подследственного к такому содействию. Причем тяжесть наступивших последствий сама по себе не может служить мотивом не назначения более мягкого наказания, так как она учитывается как в диспозиции, так и в санкции конкретной нормы уголовного закона. Единственным мотивированным ограничением может служить наличие отягчающих наказание обстоятельств.
«При активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления наказание может быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного статьей настоящего Кодекса, или суд может назначить более мягкий вид наказания» (ст.64 УК РФ). Получить пусть и весьма немалый срок в семь лет лишения свободы, вместо 15—18 лет, согласитесь, стимул действенный. Справедливость такого смягчения наказания (а не освобождения от него!) за содействие в раскрытии особо тяжкого преступления с назначением соразмерного наказания другим его участникам сомнения не вызывает. Но законодатель дважды предоставляет на усмотрение суда как саму возможность такого применения, так и право признать или не признать смягчающие обстоятельства исключительными. «Наказание может быть назначено ниже». А может и не быть назначено. И это притом, что само «активное содействие» может быть признано исключительным обстоятельством, влекущим возможность снижения наказания. А может и не быть признано. Активное содействие раскрытию группового преступления должно признаваться исключительным обстоятельством, и влечь назначение наказания ниже низшего предела. И распространяться на всех преступников в соответствии с заключением следователя. Определять наличие такого содействия должен именно следователь. Это ему содействует подозреваемый в надежде на снисхождение. Безмотивное непризнание такого смягчающего обстоятельства исключительным обвиняемым воспринимается, как прямой обман и очевидная несправедливость. Увы, следователь не может гарантировать то, что его мнение будет учтено. И следователь должен это разъяснить обвиняемому, чтобы не выглядеть обманщиком. Прокуратура считает неприемлемым предлагать суду назначение наказания, ниже предусмотренного уголовным законом предела, а суд принимает решение без учета мнения следствия. Сотрудничество с правосудием у нас часто явно не приветствуется. Тому есть примеры.