Ответ сразил: «Так он же сам мне потом скандал устроил. Он думал, что я ему изменила. Он же не знал про нож. А камешки кидал, чтобы доказать мне потом, что он знал, чем я в посадках занималась…». На лицах народных заседателей и конвоя вновь появились улыбки. Такого объяснения так хорошо продуманной позиции защиты, адвокат явно не ожидал и не просил суд допросить сожителя в качестве свидетеля, но, совсем не корректно обыграв фамилию свидетеля Курицын, с пафосом просил вынести оправдательный приговор: «Даже курица защищает своего цыпленка. И если бы имело место изнасилование, разве он не нашел бы вместо камешков кирпича? Значит никакого насилия не было! Прошу моего подзащитного оправдать». Приговор был обвинительный.
А все-таки он вертится…
Доводы адвокатов в судебных заседаниях иногда вызывали улыбки, а порой и смех у участников процесса и присутствующих в зале.
В Романовском райсуде судили семейного дебошира, умудрившегося ударить супругу по голове чайником с кипятком. Не специально, конечно, не конченный же он садист, а только начинающий. Ну подвернулся нечаянно под руку этот злополучный чайник… Следы ожогов кожи с частично вылезшими волосами на темени были в больнице зафиксированы, но даже на среднюю тяжесть не тянули. Судили его за хулиганство, поскольку на крики ошпаренной общество, в лице соседей, сбежалось. Подсудимый утверждал, что зловредная женщина сама себя ударила, с целью его посадить. Адвокат, бывший судья в отставке, не ограничился формальной поддержкой версии подзащитного, а постарался ее обосновать «научно»: «Уважаемые судьи! Произошел семейный конфликт, переросший в ссору с взаимной ненормативной лексикой. В процессе конфликта, женщина схватила стоящий на плите чайник и хотела ударить им моего подзащитного. Замахнулась … " – для наглядности занес собственную руку над своею головой и эффектно закончил: «а чайник имеет способность вращаться в вертикальной плоскости… и она ударила им себя по затылку, ошпарившись при этом кипятком…". Смеялись все: состав суда, присутствующие в зале и конвой. Даже дремавшие под окном в тенечке гуси отреагировали гоготаньем. Дождавшись, когда хохот стихнет, адвокат невозмутимо продолжил: «…Об этом свидетельствуют зафиксированные следы кипятка на ее плечах сзади».
Подсудимый был осужден к трем годам лишения свободы с отбыванием их в колонии. После суда я укоризненно спросил его: «Вам не стыдно? Над вами, судьей, люди смеются!». Он пожал плечами: «Я адвокат и не могу не разделять позиции подзащитного, вот я её и отстаиваю». То, что адвокат не может занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, и обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными средствами, прямо указано в законе «Об адвокатской деятельности». Но позиция адвоката, вызывающая смех, этому закону не соответствует.
О прокуратуре и государственном обвинении
Мы борозды не портили,
А пахали – глубоко.
О судебной перспективе помнили,
И смотрели далеко.
И не теряя прокурорского лица,
Мы ошибки признавать умели.
За принципиальность до конца
Мы уважение имели.
Про нас легенды сочиняли,
Как раскрывали безнадежные дела.
Мы за законность отвечали,
И неподкупны были – шла молва.
Мы величьем не страдали,
Но слов на ветер не бросали.
Они весомо в прениях звучали
И в притихшем зале нам внимали.
Теперь уже другие времена,
Нас украшает седина.
И вспоминая прошлые дела
С уваженьем называют наши имена.
Эти строчки я посвятил ветеранам прокуратуры. В прокуратуре концентрировались яркие индивидуальности, вызывающие уважение спустя десятилетия. Каждый ветеран без затруднения назовет не одно достойное имя. Вспоминаем, как правило, стандартным набором положительных слов. И получается правильная схема, а не живой человек.