Мы можем измерить степень исходного преимущества очень простым способом. В любом крупном секторе производства в течение первых десять-пятнадцать лет после 1945 года Соединенные Штаты были способны продавать продукцию во все остальные промышленно развитые страны по более низкой стоимости (включая транспортные расходы), чем местные производители.
Единственной сферой, в которой у Соединенных Штатов не было чрезмерного преимущества, была военная сфера. У Советского Союза были очень мощные военные силы, и его войска оккупировали большой сегмент территории Восточной и Центральной Европы и Северо-Восточной Азии (Маньчжурия и Внутренняя Монголия в Китае, северная половина Кореи и Южный Сахалин и Курильские острова в Японии). Да, с 1945 года США располагали ядерным оружием, но даже это преимущество исчезло к 1949 году.
В результате, если США собирались играть роль державы-гегемона, им было необходимо каким-то образом договориться с Советским Союзом и нейтрализовать его военную мощь. Это было особенно важно, поскольку внутреннее политическое давление в Соединенных Штатах вело к относительно быстрой демобилизации ее наземных сил по всему миру.
Я утверждаю, что все последующее было молчаливой «сделкой» между Соединенными Штатами и Советским Союзом, которому мы дали метафорическое название «Ялта». Как мне представляется, эта сделка имела три компонента. Первым было то, что мир де-факто был поделен на две сферы влияния, более или менее совпадавшие с границами размещения вооруженных сил обеих стран в конце войны. Был советский блок, который стал считаться идущим от границы по Одеру-Нейсе до 38-й параллели в Корее (включая материковый Китай после окончательного разгрома Гоминьдана силами китайской компартии в 1949 году).
США и Советский союз фактически договорились не нарушать первичное (по сути дела, эксклюзивное) право каждого решать вопросы внутри своей сферы. Важнейшим элементом этого соглашения де-факто был отказ от попыток изменить сложившиеся границы военными (или даже политическими) средствами. После 1949 года это соглашение укрепилось за счет концепции «взаимно гарантированного уничтожения», основанной на том, что обе державы имели достаточное количество ядерной силы, чтобы ответить на любую атаку и уничтожить противника.
Второй частью молчаливого соглашения было де-факто экономическое разъединение двух зон. Соединенные Штаты не будут предлагать помощь в восстановлении странам советского блока. Их помощь будет ограничиваться своей собственной зоной — план Маршалла в Западной Европе, сопоставимая помощь Южной Корее и Тайваню в Восточной Азии. Американская помощь своим союзникам не была просто альтруистической филантропией. Америке нужны были покупатели для ее процветающей промышленности, и восстановление экономики союзников сделало из них хороших клиентов, равно как и верных политических сателлитов. Советский Союз в свою очередь развивал собственные региональные экономические структуры, которые усиливали автаркийный характер советской зоны.
Третья часть «сделки» заключалась в том, чтобы отрицать, что сделка имела место. Каждая сторона очень громко заявляла на своем собственном языке, что она ведет тотальную идеологическую борьбу с другой стороной. Мы стали называть это «холодной войной». Заметим, однако, что до самого конца эта война была и оставалась именно «холодной» войной. Целью очень громкой риторики, на самом деле, была не трансформация другого, по крайней мере, не ранее того далекого момента, когда он сам каким-то образом рухнет. В этом смысле ни одна из сторон не пыталась в обозримом будущем «выиграть» войну. Каждая из сторон скорее стремилась обязать своих сателлитов (которых эвфемистически называли «союзниками») очень строго соблюдать политическую линию, которую диктовали две сверхдержавы. Ни одна из сторон не стала бы ощутимым образом поддерживать несогласные силы внутри противоположного лагеря, потому что это могло привести к отмене первоначальной договоренности о военном статус-кво между двумя сверхдержавами.