Выбрать главу

Впрочем, это все давно пройденные и ныне лишь исторические дебаты. Некогда бесконечные споры о перспективах коммунистической альтернативы капитализму завершились в конце концов тем, что все коммунистические режимы, так или иначе, сами вернулись к капитализму. И вот это требует тщательного объяснения.

Цена успешного развития

Теперь мы имеем аналитическую базу для того, чтобы вернуться к прогнозам Рэндалла Коллинза и Иммануила Валлерстайна. Они смогли увидеть приближение конца коммунизма, исходя из существенно разных теорий и указывая на различные процессы. Для Коллинза главной была повторяющаяся в истории последних трех тысячелетий геополитическая динамика, подталкивающая великие державы к перенапряжению сил. Валлерстайн же исходил из структурных ограничений капиталистической миросистемы. Тем не менее эти два предсказания не противоречат, а, скорее, подкрепляют и развивают друг друга. Коллинз в конце 1970-х говорил о двух возможных исходах вставшей перед СССР геополитической дилеммы: самораспад или тотальная война на уничтожение. Оба пути катастрофичны, хотя атомная война на уничтожение стала бы катастрофой куда большей, чем внутренний крах Советского Союза. Валлерстайн еще с 1960-х годов указывал на третью возможность: размен по инициативе советской стороны идейного и геополитического противостояния времен холодной войны на создание общеевропейского экономического и военного блока по оси Париж-Берлин-Москва.

Заметим сразу же, что здесь Валлерстайн исходил не только из теории, но и из политической интуиции, рационализующей эмпирические сигналы того времени. Мирный сценарий Валлерстайна вполне согласовывался с историческими амбициями Шарля де Голля и с исполненной духом надежды немецкой «Новой восточной политикой» начала 1970-х годов. Теоретически нереализованный прогноз Валлерстайна обращает наше внимание на важную историческую альтернативу. Горбачевская перестройка имела реальные шансы на успех, поскольку вписывалась как в системную логику капитализма, так и в конкретные политические расклады Западной Европы, стремившейся высвободиться из послевоенной гегемонии США. На удаленно структурном уровне данные условия присутствуют и по сей день. Гипотеза Валлерстайна о мирном вхождении СССР (с силой и ресурсами сверхдержавы) в государственный капитализм европейского типа все еще допускает, что восстановленная Россия и Евросоюз могут найти основания для создания военного и экономического блока.

Прогнозы Коллинза и Валлерстайна были лишь схематичными набросками. Они не конкретизировали механизмы перехода и последовательность событий, ведущих как к наблюдавшимся в действительности, так и к несостоявшимся историческим результатам. Прогноз Коллинза был основан на экстраполяции в будущее динамики почти столетнего геополитического конфликта в Европе, приведшего в активной фазе к мировым войнам 1914–1945 годов. Эти войны устранили либо значительно ослабили большинство традиционных соперников России, от Османской империи и Австро-Венгрии до Британии, Японии и Германии. Резкое упрощение мировой геополитики после 1945 года — от сложной многополярной системы к бинарному противостоянию в холодной войне всего лишь двух блоков — превратило СССР в сверхдержаву. Но это же особое положение породило издержки беспрецедентного для России масштаба. В затяжном противостоянии с более богатой Америкой и ее союзниками, рассуждал Рэндалл Коллинз в 1970-х, СССР уже достиг той критической отметки, когда цена контроля над собственными союзниками и противостояния с внешними противниками должна стать чрезмерной.