Итак, клиника - место слежки и доносов, а не место исцеления страждущих. Наоборот, клиника рассматривает здоровье как уродство. Не случайно заместитель директора выдвигает идею: хороший врач - хороший больной. То есть только человек ни на что не способный, человек, который не в состоянии исцелить себя, может исцелять других. Поистине антимир, мир деформированных представлений.
Но что в клинике действительно налажено, что делается с любовью и размахом, на что устремлены все помыслы ее властителей, - это слежка. Подслушивающая аппаратура везде. Ни один шаг обитателей клиники не остается вне поля зрения главного охранника. Ему известно все. Но если что-то и проскользнуло сквозь сеть подслушивания, на подмогу приходят соглядатаи. Каждый обитатель клиники считает своим долгом доносить. Донос - норма поведения. Чтобы "не огорчать" власти, доносят и те, кто ничего не знает. Не доносить - позорно.
Герои романа, даже те, кто творит зло, одновременно и жертвы антигуманного мира, созданного их же руками. Они рабы системы слежки и доносов. Не случайно директора клиники уже давно не существует. Ему не осталось в ней места - его "сожрали" магнитофонные записи, лавиной обрушивающиеся на клинику. В общем, люди, породившие эту систему, обречены на гибель. Вопрос лишь во времени. Так что в один прекрасный день вся клиника от подвала до чердака окажется набитой магнитофонными записями личной, интимной жизни людей, но самим людям места в ней не окажется. Таков парадокс общества, антинародного по своей сущности.
Роман Абэ - беспощадная сатира на бюрократию. Клиника - страна бюрократов. Эта идея пронизывает весь роман. Она блестяще демонстрируется случаем с больным, в бессознательном состоянии попавшим в реанимационное отделение, где его оживили и сразу же забыли о нем, поскольку задача реанимационного отделения - возвращать человека к жизни, но не лечить. У больного снова наступила клиническая смерть, его вновь оживили и вновь забыли о его существовании. И так продолжается уже много дней, и больной занят лишь тем, чтобы, приходя в себя, не забывать поблагодарить своих спасителей. Бюрократически понимаемый долг заслонил, более того, перечеркнул человека.
Черная работа по поддержанию порядка в клинике, контроль за подслушивающей аппаратурой поручены коротко стриженным юнцам, готовым на все - только прикажи. Они не рассуждают, любые средства для них, начиная от слежки и кончая убийством, приемлемы. Эти откровенно фашиствующие молодчики заставляют вспомнить левых экстремистов, реально существующих в сегодняшней Японии. Да и не в одной Японии. Они опасны не только своими действиями, достаточно омерзительными, но и своими принципами или, правильнее сказать, беспринципностью. В их представлении человека как такового не существует. Есть лишь объект. Не задумываясь, они убивают своего начальника - главного охранника - только потому, что приказ исходил от более высокого лица секретарши заместителя директора клиники, которую завтра же может постигнуть подобная участь. В нынешнем мире, когда насилие становится чуть ли не повседневной рутиной, образы юнцов, нарисованные Абэ, наполняются особым содержанием, особой значимостью.
Во взаимном столкновении, взаимном отрицании показаны в романе две болезни, которыми действительно страдают главные персонажи, - болезнь зла и болезнь добра. Болезнь зла, пожалуй, и в самом деле неизбежна в том обществе, в котором живут персонажи Абэ. Болезнь же добра воспринимается как аномалия, как нечто противоестественное - те, кто заболевает ею, обречены на гибель.
Болезнь зла, олицетворяемая заместителем директора клиники, властвует безраздельно, реализуясь в самых страшных проявлениях. Для достижения своих гнусных целей он не останавливается ни перед чем. Он лишен самых элементарных морально-этических норм, свойственных человеку. И Абэ совершенно прав, называя его болезнь импотенцией. Но он имеет в виду, разумеется, не физическую его ущербность, хотя она в романе и обозначена, а духовную. У него полная атрофия "химеры, именуемой совестью". И не случайно, желая избавиться от импотенции, он прибегает к умопомрачительной авантюре приказывает привязать (именно привязать) нижнюю часть тела убитого и расчлененного пополам главного охранника и таким способом превращается в некое подобие жеребца. Цель оправдывает средства. Образ заместителя директора в чем-то комичен, но одновременно и страшен. Он излечивается, убив человека. Хотя в клинике совершенное им даже не считается убийством. Человек - ничто. Убийство - норма, одно из средств лечения.