Ещё у меня возникла теория о жёлтом цвете внутри российского сегмента. Я полагаю, что такая окраска сделана неспроста. Психиатры говорят, что жёлтый цвет успокаивает. И именно поэтому в СССР стены психиатрических больниц окрашивали как раз в жёлтый. В народе даже есть специальный термин для психиатрических больниц: «жёлтый дом». Кто его знает, может, моя теория недалека от истины.
Как говорил Карлсон: «спокойствие! Только спокойствие!».
Но не только внутреннее убранство МКС напоминает времена СССР. Там буквально всё кричит о прошлом.
Есть на станции замечательное «театральное представление» под названием «Передача российского сегмента МКС новому командиру».
Бюрократия
Когда на орбитальную станцию прибывает новый экипаж, то командир старого экипажа передаёт командование российским сегментом МКС новому командиру. Ну и происходит всё это, разумеется, в армейских традициях.
Сверяется наличие инвентаря с описью, проверяется техническое состояние приборов и компонентов, считаются лампочки, болтики, влажные салфетки и прочая мелочь. После чего начинается моё самое любимое – бюрократия.
Как вы думаете, при помощи каких сверхсовременных технологий осуществляется процедура «сдал-принял»?
И пока вы думаете, я вам дам подсказку с помощью иллюстрации.
Передача смены на МКС.
А происходит всё так:
Старый и новый командиры, после инспектирования российского сегмента и сверки с описью всех важных элементов, на распечатанном с помощью принтера бланке заполняют акт:
«Я, такой-то, передаю (принимаю) смену такому-то (у такого-то), замечаний от новой (старой) смены не поступило». Дата, подпись.
Затем новый и старый командиры на бланке (акте) расписываются и ставят печати.
Акт о передаче смены на российском сегменте МКС.
Обожаю эту процедуру, потому как она показывает весь абсурд космической орбитальной станции. Такую глупую «театральную постановку» мог придумать только старый, прожжённый коммунист.
Но самое интересное во всём этом то, что данный подход до сих пор работает. Люди верят во всё это и не видят ничего странного. Хотя на дворе XXI век.
Я же размышляю иначе. Есть официальные заявления о превосходстве технологий в космосе, о самых современных аппаратах, инструментах, методиках и подходах. Где электронный документооборот?
Вместо этого передо мной сплошной «нафталин». Старинные ноутбуки, обшарпанные жёлтые панели на стенах, как в плацкартном вагоне или дурдоме, от руки подписанные акты на бумаге плюс печать «Рога и копыта» для документов. Печать! На продвинутой космической станции!
А вообще, чему тут удивляться, когда вся станция – это один большой склад разнообразных вещей. От печатей до мягких игрушек.
Мягкие игрушки
Кстати, о мягких игрушках. Или, как их называют космонавты, об «индикаторах невесомости». В каждый полёт космонавты берут с собой какую-нибудь игрушку. Это может быть кит, собака, кошка, красный шарик на ремешке или сказочный персонаж.
Игрушка подвешивается в космическом корабле на небольшом шнурке. И когда корабль отрывается от Земли и выходит за пределы атмосферы, то игрушка начинает парить в воздухе. Так космонавты и астронавты узнают о том, что наступила невесомость.
Не прибор высокотехнологичный это показывает, а обычная детская игрушка на шнурке.
Когда космонавты добираются до МКС, они берут игрушку с собой. Таким образом, на станции скопилось столько игрушек, что можно открыть магазин «Детский мир».
Зачем захламлять важный объект всякой ерундой? Не знаю. Может, космонавты спят с этими игрушками. Или разыгрывают сценки. А быть может, устраивают кукольные спектакли.
Мягкие игрушки на МКС.
Во всяком случае, набивать станцию ненужными вещами и мусором космонавты любят и очень хорошо умеют. И я не просто так называю МКС «бытовкой старого электрика». Этот термин прекрасно описывает бардак и хаотичность на станции.
Синдром плюшкина
Знаете, есть такой медицинский термин «синдром Плюшкина».
Плюшкин – это фамилия персонажа из романа Н. В. Гоголя «Мёртвые души». По сюжету романа Плюшкин был очень скупым помещиком.
«Он ходил ещё каждый день по улицам своей деревни, заглядывал под мостики, под перекладины и всё, что ни попадалось ему: старая подошва, бабья тряпка, железный гвоздь, глиняный черепок, – всё тащил к себе и складывал в ту кучу, которую Чичиков заметил в углу комнаты. ‹…›…После него незачем было мести улицу: случилось проезжавшему офицеру потерять шпору, шпора эта мигом отправилась в известную кучу; если баба… позабывала ведро, он утаскивал и ведро».