Я же сама отказалась от него. Сама. Почему же так неприятно… и больно?
Девчонки замечают мое состояние, пытаются отвлечь, но я просто физически не могу оторваться от лицезрения этой парочки. Злюсь на себя, на Дениса, на маму!
— Очередная тёлка Дэна, — постановляет Ева, а у меня неприятно сосет под ложечкой.
— Угу, — кивает Аврора, — не обращай внимания на них, Алёна. Это же Денис, около него всегда вьются девушки.
Я киваю. Кое-как встаю, решая, что больше мучать себя не могу, иначе получу инфаркт. Кидаю в последний раз взгляд на Дениса, но цепенею, потому что он тоже смотрит. С вызовом. Улыбается одним уголком губ.
Показательные выступления для меня устроил? Идиот!
Хватаю рюкзак и как настоящая истеричка убегаю из столовой с такой скоростью, будто за мной гоняться черти. Ненавижу!
Глава 16
Алёна
Учителя я не слушала, вернее просто не слышала. Мой мозг был занят одной только мыслью. Я злилась все сильнее. Каждая моя клеточка буйствовала.
Я обожаю свой день рождения. Для меня это особенный день. Я никогда ничего не делаю в этот день грандиозного, обычно это тихий семейный вечер в кругу семьи, но этот день мой. Он всегда счастливый. Наполненный улыбками, смехом, поздравлениями и подарками. А Денис… просто испортил его. Бесцеремонно, некрасиво, обидно. И то, что я сама оттолкнула его, меня не интересует совершенно. Он не должен был… так поступать со мной. Не сегодня.
Может, в любой другой день я бы так остро не отреагировала, но сегодня… я была на грани. Я не то, чтобы хотела отомстить, но что-то ненормальное творилось в моей душе. Мне было неприятно, больно от увиденной картины. И мне очень хотелось сделать больно Денису. Все-таки отомстить? Да! Слезы подкатывали, но я им выхода не давала. Сдерживалась из всех сил.
Нет, слез моих он не дождется.
Вариантов в голове особо не было, но я была уверена, что он разозлиться, если увидит меня в объятиях другого. Если даже ничего не чувствует ко мне, сыграет уязвленное эго. У меня даже был идеальный кандидат для этого — мой одноклассник и по совместительству брат Дениса. Но почему-то от одной мысли об этом тело пробило на мелкую дрожь.
Нет. Как представлю… передергивает. Я не хочу, чтобы пошли неоправданные слухи. Да и с Егором контактировать как-либо желания нет совсем.
Прозвенел звонок. Я вздохнула. Нужно свой гнев направить в правильное русло. Спорт — мое спасение от всех бед. Пойду на тренировку и буду заниматься, пока не забуду о его поступке…
— Ты видела? — вывела меня из размышлений Аврора взволнованным голосом.
— Что? — спросила спокойно я.
— Аня Кобылина из параллельно класса вступила в спор! — эмоционально воскликнула Ава.
Не совсем понимая, о чем речь, я взяла телефон и открыла чат, в котором уже висело больше тысячи непрочитанных сообщений. В «СС» я не заходила, времени не было читать всю писанину. Но сейчас я с интересом наблюдала, как оживились все в чате. Аня сделала ставку на то, что первая поцелует учителя физкультуры. Перевод был на имя… Дениса. Значит, у него банк? Я взбесилась и молниеносно приняла решение.
— Я буду участвовать! — заявила я.
— Ты? Зачем? — удивилась Ава, а потом улыбнулась, будто поняла мои мысли.
— Тебе нравится Денис, да? — спросила она мягко, — не сработает.
Я лишь фыркнула.
— У меня на карте только шесть тысяч, надо ещё немного, — считала я в слух.
— Ты уверена? — снова поинтересовалась подруга.
Я кивнула, хотя уверенности во мне не было ни капли. Аврора быстро собрала недостающую сумму у девчонок. Недолго думая, я написала в чате, что участвую в споре и сделала перевод Денису. Реакция толпы последовала незамедлительно. Кто-то возмущался, кто-то восхищался, кто-то был против, а кто-то тупо шутил на тему моих уже состоявшихся отношений со Святославом Сергеевичем, ведь я почти каждый день «таскалась» к нему в спортивный зал. Шутки были грубые, глупые и нелепые, но я создала такой ажиотаж, что сама не ожидала. Весь следующий урок телефон без конца вибрировал. Единственный, кто игнорировал сообщения — Денис. Даже Егор удивлённо косился на меня постоянно. Но так или иначе общественным мнением было принято решение допустить меня до участия в споре. До окончания оставалось всего три месяца, так что против никто не был.