— Меняет. Она скоро поймёт, что ты ее используешь! — психует Егор.
Выдыхаю.
— Успокойся, Егор. Ты уже ничего не сделаешь, — отвечаю ровно.
— Тебе все равно ничего не светит с ней. Она — моя девушка. Своей наглостью ты ничего не добьешься, Алёна — другая. Постепенно ее доверие нужно завоевывать, — поучительно заявляет Егор, нагло ухмыляясь.
Как же он меня сейчас бесит!
— Да? — надменно удивляюсь я, — тогда почему мы сегодня с ней целовались, не отрываясь друг от друга?
У Егора вытягивается лицо, а я не могу оставаться безучастным, расплываюсь в довольной широкой улыбке. А у самого руки чешутся втащить ему, но держусь. Его девушка! Как же! Алёна моя и только моя.
Егор пристально смотрит мне в глаза, а потом меняется в лице и говорит уже совсем другим голосом:
— Значит, я не ошибся. Она действительно тебе нравится.
Я лишь пожимаю плечами, не желая выдать истинных эмоций. Пытаюсь остаться безучастным.
— Ты вспомнил, что это она, да? — интересуется Егор, а я вздрагиваю, — и я вспомнил.
Конечно, я вспомнил! Я пытался не обращать внимания на нее, переключиться на другую девушку, после того как Егор (ещё неделю назад) объявил, что ему нравится новенькая одноклассница. Но не смог. Она мой незакрытый гештальт или первая любовь, как угодно. Хотя, наверное, нет такого определения, которое смогло бы объяснить мое отношение к ней.
С Егором наши отношения похожи на вечную войну с небольшими периодами перемирия. Когда наши родители только съехались, мы три года воевали друг с другом. Дрались, кусались из-за всяких пустяков, однажды я даже ему руку сломал. Нечаянно. Толкнул, а он упал и неудачно руку выставил. Порой мне казалось, что он ненавидит меня, а иногда сам так думал.
Со временем мы притерлись друг к другу, дружбы не случилось, но нейтралитет держать удавалось. Появились даже общие увлечения. В том году мне пришлось даже вмешаться в один спор, чтобы вытащить Егора, он заигрался. Делал ли я это из любви к нему? Нет, просто не хотел проблем с родителями, позиция у которых была порой непредсказуемая. Они часто не разбирались, кто прав, а кто виноват, наказывали обоих.
А год назад произошла неприятная ситуация с Авророй. Не знаю, почему я обратил на тихоню внимание. Захотелось чего-то нового. Мы переспали почти сразу, а на следующее утро она меня бросила, не объяснив причины. Такое было впервые. Когда я попытался выяснить, что случилось, я увидел ее в объятиях Егора. Раньше девушек мы никогда не делили… Это задело мое самолюбие. Я чувствовал себя проигравшим, хотя по правде говоря меня больше волновало то, что так поступил «брат», а не Аврора.
Только на следующий день они тоже расстались, а Аврора долгое время выглядела убитой. Но я не посмел к ней подходить, она сделала свой выбор. Не знаю, что тогда меня взбесило больше, то что девушка оказалась в объятиях моего брата почти сразу после секса со мной или то, что брат, пусть и не родной, но каковым его всегда я считал, чтобы между нами не происходило, отбил у меня девушку. Молча и подло. Почти полгода после этого мы вели молчаливую холодную войну, делая друг другу пакости, пока не нашли компромисс. Мы обговорили ту ситуацию и решили, что девушка считается ничьей до тех пор, пока открыто об этом не заявлено. Тем более, как утверждал Егор, я никогда не говорил ни об одной девушке, как о своей. В чем-то он был прав. Но после истории с Авророй, я больше не смотрел в сторону девчонок, хоть немного проявивших внимание к Егору. Решил, что так будет лучше. До появления Алёны.
Я же в первый день понял, что это она. Девочка с большими ясными глазами.
Как сейчас помню, как повели всей нашей «дружной» семьей Егора на линейку в первый класс. Он стоял с букетом астр, а недалеко от него стояла она — маленькая, нежная девочка с букетом гладиолусов. Но я так завис, рассматривая ее, что не обращал внимания на привычные задирания Егора. Они шли в разные классы. Только в том году Егор перешел в класс Алёны, хотя и сама Алёна по факту пришла в свой класс только сейчас. Почти всю начальную школу я приходил и просто смотрел на нее. Она была такой красивой, как ангел или как маленькая фарфоровая куколка. Я был сам ещё совсем мелкий, не понимал сам себя. Будучи ребенком, я рассказывал о ней родителям и даже Егор знал о ней. Все считали, что я влюбился, но это было не так. Она просто завораживала меня, что ли. Она была ребенком, впрочем как и я. А потом она перестала появляться вовсе. Я не знал, куда она пропала и даже не пытался узнать. Алена так и оставалась для меня чем-то светлым и добрым из детских воспоминаний.
Порой она мне снилась. Редко, бывало раз в месяц или раз в полгода. Мне нравились эти сны. Я не помню толком, что именно мне снилось, но я просыпался с таким умиротворением и счастьем, что даже ждал их. Но я никогда ее не забывал. Считал, что мои чувства к ней были искренними, хотя какими именно, назвать сложно.
В первый раз я увидел ее в школьной столовой, ощущая неконтролируемое желание ее обнять. Ноги сами понесли меня к ней, хоть я и пытался принять равнодушный вид. Как только она взглянула на меня, я получил точный невидимый, но ощутимый удар в солнечное сплетение. Это была она. Только старше, красивее, но глаза… Наверное, именно они меня и заворожили. Околдовали.
В этот же вечер Егор рассказал о новой однокласснице, сопоставить факты было несложно, ведь я знал почти всех в своей школе. Я пытался скинуть наваждение, пытался держаться подальше. Я ведь о ней ничего не знал, пока Егор не проболтался о том, что она занимается фигурным катанием. Как одержимый фанат, я изучал ее страничку в социальных сетях. Читал статьи о ней. Я в каком-то смысле «болел» ею, и, по всей видимости, уже довольно давно. Я не смог устоять, хоть и понимал, что Егор объявит мне войну.
К сожалению, я имел неосторожность рассказать Егору о ней еще в детстве и даже показать ее. Мне кажется, что интерес к Алёне Егора отчасти был вызван именно этим. Ведь он тоже понял, что это она, и гораздо быстрее меня. Может, это он мне за что-то мстит? Только за что?
Мое молчание затянулось, поэтому Егор выпалил:
— Я так и думал!
— Нет, я не знаю, о чем ты говоришь , — попытался равнодушно сказать я, но получилось как-то слишком нервно.
— Не верю! — зло заявил Егор, спустя время.
— Мне все равно, — пожимаю плечами и выдыхаю шумно, — Егор, она мне действительно нравится.
— Надолго ли? — усмехается Егор, — сколько длился твой самый долгий роман? Две недели?
— Как будто у тебя бывали дольше, — отвечаю такой же «шпилькой» в его сторону.
Смотрим друг на друга, готовые броситься, будто на ринге.
— Не бывать этому, уж я постараюсь, — зло шипит Егор.
— Зачем? — пытаюсь найти логику в его действиях.
— Если Алена не будет моей, то уж твоей тоже нет, — отвечает Егор, игнорируя мой вопрос.
Шумно выдыхаю и выхожу прочь из его комнаты, а следом и из квартиры. Ноги сами несут в сторону дома Алёны. Наверное, я псих, раз следил за ней пару раз после школы. Стою возле ее подъезда и курю. Смотрю наверх, не зная, где ее окна. А потом пишу сообщение. Нельзя допустить, чтобы ей Егор наплел что-то. Мне срочно нужно ее увидеть.
Алёна — далеко не ангел, каким казалась мне в детстве, мне это нравилось. Она была такая живая, искренняя, эмоциональная. Чем больше я узнавал ее, тем сильнее привязывался. Одного поцелуя оказалось достаточно, чтобы сердце начало отбивать свой радостный ритм с одним именем «Алёна».
*** …Наши дни…
Кажется, я перепробовал все. Пытался вызвать ревность, хоть это было и глупо. Но у меня ощущение, что я долблюсь в закрытую дверь. Хотя… даже не дверь, а кирпичную стену. Я не понимаю, что произошло между нами. Алена молчала и избегала меня. А у меня все нутро скручивало от желания просто прикоснуться к ней. Неужели это все? Я не мог принять. Не хотел.