Она насыпала ему яду в стакан, зная, что сперва это сделает его больным, и он почувствует необходимость уединиться. Ее трюк удался. Родни сумел добраться до умывальников и там скончался. А женщина ожидала меня, потому что я второй в ее списке.
Я выпил стакан с Еруардом и покинул клуб. Мы договорились, что он придет ко мне в отель и принесет полицейскую карточку на мое имя. Я думаю, это будет полезно. Выйдя из клуба, я подозвал такси и отправился в отель «Дьедонне».
По дороге я думал о Жералдине Перринер. И мне стало не по себе. Потому что опыт сегодняшнего вечера лишил меня немного уверенности в знании прекрасного пола. Во всяком случае, я уже больше не дам себя обмануть, какие бы куколки не были замешаны в этом деле, даже если у них будут ангельские крылья.
Я всегда замечал, что Бог любит троицу. В эту ночь я встречаюсь с тремя куколками: Жуанелла Рильватер, которую я видел на корабле, была брюнеткой, убийца Родни рыжая, и вот теперь я стою перед Жералдиной Перринер, блондинкой.
Она немного заспанная и удивленная. А какими бы вы были сами, если бы вас вытащили из постели среди ночи?
Она стояла перед камином в салоне своих апартаментов в отеле «Дьедонне». Я устроился в кресле и курил. Свою перевязанную руку я объяснил падением в темноте на корабле. Так вот, я ультра-осторожен с этой девочкой. Я не сказал ей ни слова про то, что произошло сегодня ночью. Но я рассказал ей, что связался с Родни Уилксом, моим коллегой, чтобы тот позвонил ей, чтобы аннулировать свидание в «Зиедлере».
Я спросил ее, была ли у нее возможность уже встретиться с Уилксом. Она ответила, что нет и что никогда не слышала о нем.
Тогда я начал говорить с ней о нашем деле. Я рассказал ей то же самое, что сказал другой кукле в «Зиедлере». И, естественно, я по-прежнему Сирус Т. Хикори, из Трансконтинентального Детективного агентства, которому ее отец поручил это дело. Я сказал ей, что ее папа страшно беспокоится, и добавил, что возможно, имеется связь между Назаровым и исчезновением ее брата Бидди.
Когда я закончил свое повествование, она целую минуту ничего не говорила. Она взяла со стола сигареты, предложила мне и закурила сама. Потом села в кресло напротив и стала смотреть на меня.
Она села так, что я сразу обратил внимание: у нее тоже очень красивые ноги. Но прежде чем мои мысли потекли в таком направлении, я почувствовал боль в левой руке, и это сразу напомнило мне, что нужно остерегаться курочек с красивыми ножками и прочими наружными подробностями.
Все куколки, с которыми я встречался этой ночью, обладали ножками высшего класса. Это начинало меня утомлять. Мне было бы полезно пробыть пять минут в комнате с малышкой, у которой были бы толстые ноги.
Жералдина начала говорить. Она говорила медленно, как будто обдумывала каждое слово, прежде чем произнести его.
Она сказала мне:
— Месье Хикори, мне кажется, что мой отец ничего не понимает в нашем деле. Не думайте, что я обманываю вас, — ошибиться нельзя. Существует одна вещь, в которую он напрасно не верит: это то, что Серж не преследует никаких выгод. Серж — человек высокой нравственности.
Я подумал: — Ты ошибаешься, моя прелесть, ты говоришь чушь. Если бы я рассказал тебе о том, как красивая рыжая входит при помощи своего ключа в квартиру Сержа, ты бы немного меньше доверяла своему казаку.
— В сущности, — сказал я, — вы хотите сказать, что не имеется никакой связи между чувствами, которые вы питаете к русскому князю, и исчезновением вашего брата?
— Совершенно точно. И не думайте, что те, которые думают наоборот, руководствуются тем, что Бидди симпатизировал Сержу. Это наоборот в пользу Сержа. Вы отлично знаете, месье Хикори, что у нас в Америке, когда у девушки много денег, а у ее жениха, к тому же иностранца, не так много, считают, что он не может быть никем иным как авантюристом.
— Это верно, — сказал я. — У нас это в обычае. Но если Назаров не авантюрист, ему очень просто доказать это. У порядочного парня всегда есть вещественные доказательства. У него есть семья, счет в банке…
Она подняла брови.
— Ну что ж, — сказала она. — У Сержа все это есть. К тому же, месье Хикори, когда вы увидите Сержа, вы сразу измените мнение о нем.
Она улыбнулась.
— А когда вы увидите его сестру, — продолжала она, еще шире улыбаясь, — вам не захочется удалиться от семьи Назарова.