И мне необходимо знать, что это такое…
Меня начало одолевать беспокойство… я совершенно не продвинулся в этом деле. Я знаю не больше того, что знал на борту «Фелс Ронстром». И если не считать того, что Родни находится в морге и что очаровательная Эдванн упражнялась в стрельбе по мне, то можно согласиться, что я приехал в Париж туристом.
Меня также беспокоит девочка Жералдина. Откровенна ли она? Я дорого бы дал, чтобы знать, известно ли ей или нет, какова судьба ее брата Бидди.
Внезапно мне пришла в голову мысль. Это, возможно, что-нибудь даст. Я прыгнул в такси и направился в Америкэн Экспресс. Я пошел к директору и показал ему свой значок. Он посоветовал отправить закодированное послание. Вот что оно содержало:
«Директору Бюро Федерального Расследования. Министерство Юстиции, Вашингтон. США.
Просьба срочно информировать меня о финансовой ситуации Жералдины Перринер в Париже тчк Сколько у нее было денег и какой кредит, когда она выехала из Нью-Йорка тчк В Нью-Йорке ли Ларни Рилватер, находящийся в настоящее время в условном заключении тчк Ситуация здесь очень туманная тчк Родни Уилкс убит тчк При посредстве посольства США осуществлено сотрудничество с французской полицией тчк Кошен, удостоверение ФБР — С47 тчк Конец.»
Директор Америкен Экспресс — славный парень. Он обещал прислать мне ответ как только тот будет получен.
Я почувствовал себя лучше потому, что предпринял какие-то действия. И теперь я начну действовать, проверяя вторую мысль, которая засела в моей голове.
Я подозвал такси и сказал шоферу отвезти меня в отель «Дьедонне».
Я собираюсь сыграть шутку с девочкой Жералдиной.
Тем не менее это смешно. После того как я приехал в Париж, я почти все свое время провожу сидя в кресле напротив какой-нибудь курочки.
И вот я опять в таком положении. Сижу напротив Жералдины. Я делаю все, что в коих силах, чтобы походить на Сируса Т. Хикори, которому собираются положить на лапу.
Начало смеркаться, и Жералдина задвинула шторы у большого окна. У нее красивые линии, и мне нравится, как она движется.
Но что у нее особенно исключительное, так это ее волосы. Она настоящая блондинка. Их цвет появился не из бутылки. Я вас уверяю, что весь ансамбль стоит внимания. Сверху донизу это ласкает вам глаз, когда вы на нее смотрите.
А у меня вид неспокойный, нервный и недоверчивый. Это не так легко, но я делаю, что могу.
А также я вспоминаю свою историю о жене и семерых детях. Надеюсь, что она проглотила эту небылицу. Я употребляю дьявольские усилия, чтобы походить на парня, у которого жена в Милуоки и семеро детей. Для этого мне приходится пришпоривать свое воображение, потому что я не знаю никого, у кого жена в Милуоки и семеро детей.
Я держал шляпу в руках, без конца теребил ее, как это делают нервные парни.
Наконец я сказал:
— Я могу сказать, мисс Перринер, что был очень счастлив вчера вечером, когда вы заинтересовались моей женой и семью детишками. Я не говорил вам больше, потому что был очень усталым. И я много думал о том, что вы сказали мне относительно Трансконтинентального Детективного агентства, которое, безусловно, не платит мне столько, сколько заслуживает такой человек, как я.
Она покинула окно и направилась ко мне. Она улыбнулась, и в глазах ее было приветливое выражение.
— Это потому, что мне самой не терпится поскорее выйти замуж, мистер Хикори, я думаю о тех, которые уже женаты. Ваша жена, безусловно, же должна страдать в ваше отсутствие.
Я опустил голову.
— Я полагаю, что так, — сказал я. — Но это неизбежно. Мы уже привыкли жить раздельно.
Жералдина в течение минуты ничего не говорила, потом сказала:
— Я полагаю, что если бы вы могли, если бы это было возможно, вы бы охотно бросили эту работу частного детектива и отправились жить в Милуоки.
Я энергично кивнул головой.
— Правильно! — воскликнул я. — Я знаю там небольшой магазинчик, который мог бы купить, если бы у меня было достаточно денег для этого. Как бы мне нравилось продавать шоколад и соду! Вы говорили о том, что я сразу же брошу ремесло детектива, это совершенно верно! — Она наклонилась ко мне, блестя глазами.
— Так почему бы вам не сделать этого, мистер Хикори? — Я выдал смех, можно сказать, безрадостный.
— Почему? — повторил я с рыданием в голосе. — А где такой парень, как я, может найти необходимые ему десять тысяч долларов?
Она встала и подошла к камину, потом повернулась ко мне:
— Это я их вам дам, — сказала она.
Она подождала минуту, чтобы дать время мистеру Хикори оценить драматизм фразы, потом продолжала: