Бидди утвердительно кивнул. И оба амбала уволокли его.
Зелдар направился ко мне, я сидел на стуле.
— Мне доставило бы огромное удовольствие продырявить твою шкуру, — сказал он мне, — потому что ты достаточно мне насолил. Но было бы неосторожно сводить с тобой счеты в Голландии.
Он закурил сигарету и продолжал:
— Ты отплываешь вместе с нами на грузовом судне. Твоя жизнь, пока ты будешь в живых, будет счастливой и приятной в одном из наших концентрационных лагерей. В Германии у нас имеются превосходные методы дрессировки людей.
Я плюнул на него. Он подошел ко мне и ударил кулаком по лицу, и так сильно, что я упал со своего стула. Этот маленький человек с самым спокойным видом может быть очень жестоким.
— Тебя, безусловно, также поразит, и ты, вероятно, будешь огорчен, когда узнаешь, что сыграл большую роль в успехе нашего предприятия, мой друг. Потому что обычно у меня нет привычки самому завершать дело, но на этот раз я приехал, чтобы лично руководить концом операции. Без твоих глупостей в Париже я находился бы в Швейцарии, в которой другие операции требуют моего присутствия.
Он сел на табурет и достал сигарету.
— Я полагаю, — продолжал он, — что ты считал очень хитрым ходом заставить позвонить мне в Париж жену Рилватера. И это среди ночи, чтобы я приехал к ней. А твоим мозгам не показалось, что я могу найти странным, что именно со мной она хочет поговорить об исчезновении Жералдины. Но так как я любопытен от природы, я решил согласиться на приглашение. И она информировала меня о своем желании известить французскую полицию…
Зелдар пожал плечами,
— Естественно, мне это совершенно не понравилось, — продолжал он, — и я решил, что настал момент моего прощания с Парижем. И мне пришла в голову мысль, что не следует возвращаться к себе.
Но чтобы удовлетворить любопытство, я проехал мимо дома прежде чем отправиться на вокзал. И я заметил свет в окнах моей квартиры.
Он немного посмеялся.
— Надеюсь, они до сих пор ждут меня там.
И он опять стал смеяться, потом подошел к шкафу и открыл его. Достав бутылку кюммеля и стакан, он налил себе большую порцию,
— Я не хочу оскорблять, — с саркастической улыбкой продолжал он, — но тем не менее, скажу тебе, что вы, американцы, совсем не такие крепкие, как говорят. Я говорю сейчас о твоих приятелях из преступников, которые хорошо поработали для нас и которым мы не заплатили ни гроша. Доллары нам самим очень нужны, нам, немцам. Но даже без этого так приятно надувать людей.
Он налил себе еще кюммеля и продолжал:
— Это замечательные мошенники-американцы пришли предложить мне снова свои услуги и хотели еще раз помочь мне!
Если бы я мог шевелиться, то ударил бы себя ногой. Потому что понял свою ошибку. Эта ведьма Ардена Ванделл продала меня.
— Вы все были дураками, — продолжал он, — но пальма первенства принадлежит одной из вас.
Он поднял свой стакан.
— Герр Кошен, — сказал он, — ваш слуга, капитан Эмиль Миншмидт из Разведывательной службы Рейха, поднимает стакан за здоровье вашей прекрасной подруги, фроляйн Ардены Ванделл, драгоценной представительницы Рейха.
И одним глотком проглотил свой кюммель. Я же внутренне обругал себя: я должен был это предвидеть раньше.
У этой негодяйки только и было намерение, что надуть меня.
Глава 14
Что же я сделаю?
Я оставался неподвижным, с опущенной головой, глядя на свои ботинки и горько сожалея о прошедшем. Вас, может быть, удивило бы, но я думал о мышках. О всех мышках, с которыми встречался в своей жизни.
Я знал их разных форм и качеств. Хороших и плохих. Худых и толстых. Карлиц и великанш. Я видел плачущих, когда им чего-нибудь хотелось. Других, которые добивались своего с пушкой в руке. И таких, которые лаской пытались покорить вас. И тех, которые приходили к концу с невинным видом крутя крупом.
Но эта Ардена, это особая модель. Это самая ловкая из мошенниц, с которыми я встречался когда-либо. Она так же мне неприятна, как ревматизм. И я держу пари, что если бы она одна оказалась после кораблекрушения на необитаемом острове со своей бабушкой, она бы вытащила у той золотые зубы, чтобы попытаться продать их рептилиям. И она найдет возможность уговорить рептилию. Уверяю вас.
Зелдар по-прежнему пил кюммель.
— Что я нахожу совершенно замечательным, — внезапно продолжал он, — каким способом фроляйн Ванделл решила избавиться от вас, герр Кошен! Вас, который считался ее приятелем, коллегой, потому что она верила, что вы Чарли Хаит. И чему она верит и сейчас, кстати.