— Начнем мы с анализов на энтеробиоз. Для этого необходим отпечаток-соскоб с перианальной области. После чего проверим на ленточных и другие вариации червей. Не надо бледнеть, свинячить вы все умеете, а с последствиями бороться док… целитель должен?
— Итак, яйца остриц попадают в подвздошную и слепую кишку, где происходит их созревание и спаривание взрослых особей. Взрослые острицы свободно перемещаются в просвете кишки. Оплодотворенная самка мигрирует в прямую кишку, после чего откладывает до 10-15000 яиц на поверхности кожи перианальной области (их часто называют «соскоб на энтеробиоз»). Активность самок максимальна в ночное время суток. Присутствие яиц и гельминтов в некоторых случаях сопровождается ночным зудом, беспокойством, нарушением сна, энурезом. Однако чаще энтеробиоз протекает бессимптомно. С перианальной области яйца гельминтов распространяются на кожу рук, одежду, игрушки, предметы быта, где могут сохраняться при благоприятных для них условиях до трех недель, что обуславливает высокую заразность заболевания. Попадание яиц с кожи рук в полость рта может приводить к реинфекции. Так как яйца остриц не выделяются с калом, микроскопическое или любое другое исследование кала не применяется. Лабораторная диагностика энтеробиоза у детей и взрослых осуществляется с помощью микроскопии мазков-отпечатков с кожи перианальной области. Яйца гельминта имеют характерную овоидную форму, сглажены с одной стороны, их размер составляет 25-55 мкм. Всем все понятно? Итак, сильный пол, ваша задача — спустить штаны с бельем и нагнуться, раздвинув руками ягодицы. Барбара и Гермиона, берете соскоб вот этой штукой, потом в пробирку и надписываете. Все понятно?
Девочки кивнули, Гермиона аж бордовая. Понимаю, шоковое обучение, но оно эффективно. Всю войну мы так… Брали девчонок и бросали в работу. Не было у нас времени для смущения, когда раненые сплошным потоком. Эх, война… Сколько таких у меня было… И истерики были, и слезы, но вставали и шли работать, потому что больше некому, потому что кто-то должен. Мы — врачи, это наша обязанность, наш долг. И вот это лазанье в анус — тоже, потому что гельминты — штука страшная, на самом деле.
Ну, пошли… Бордовые мальчишки, бордовая Гермиона, но работает нормально, приноровилась быстро, а я проверяю заклинаниями каждого, потому что соскоб нужен им для памяти и Гермионе для становления доктором, а мне он не нужен. Хотя, конечно, хочется им березовой каши выдать, жаль, нельзя. Работаем спокойно, у нас еще девочки, которые этот визит тоже надолго запомнят.
Так, с мальчиками закончили. Гермиона выкинула перчатки, помыла руки, уселась и расплакалась. Насмотрелась на висюльки. Такое бывает, не ожидала она такого, стеснительность девичья мешает ей. Подошла, присела, легко посадила к себе на колени и начала успокаивать.
— Ну что ты, солнышко. Работа целителя, она и такая… Иногда мы по локоть в гное копаемся, чтобы жизнь спасти. Это важное занятие, нужное, понимаешь?
Кивнула, успокаивается. Хорошая она у меня, правильная. Вот и Гарри прибежал, спросить чего хотел? Ладно, пообнимает девочку, скажет. Все-таки он ей симпатизирует, надо же, «почувствовал», говорит, что ей плохо. Нет в этом ничего плохого. Улыбаюсь, конечно. Дети…
Вот и девочки пришли. Попросила малыша подождать, пока мы с девочками закончим. На меня смотрят с ужасом, правильно смотрят. Шоковая терапия — она такая, повторять никому не захочется. Кресло для них есть, объясняю, что все с себя нужно снять снизу и устроиться на кресле. Девственность не пострадает, а соскобы нужны. Вот тут все серьезно, потому что не дай Асклепий какую-то патологию упустить. И работаем серьезно все втроем. Первой проблему замечает, как ни странно, Гермиона — заметила гнойные выделения. Продиагностировали, да, это таки она.
— С кем вы, милочка, гонококк намотать изволили? — тактично интересуюсь у девочки.
То, что она точно не девочка — это несущественные детали. Пятнадцать лет всего — и гонорея, ну вот как так? Хотя я и не такое видела, а вот Гермиона сейчас в обморок от шока упадет, кажется.
***
— Готова?
— Готова, — твердый ответ моей отличницы.
Малыш увязался с нами, интересно ему. Гермиона волнуется, девочка думает, у нее экзамен будет. Будет, конечно, но не такой, какой она ожидает. Гиппократ предложил очень интересный вариант, если получится, то стимул у девочки будет огромный. Надеваю свою мантию целителя, мы сегодня не просто так, мы с официальным визитом. Девочка крутит на пальце колечко ученицы, нервничает, малышка.
Шагаем в камин, и вот она — больница Св. Мунго. Нас уже встречают: сам Гиппократ в официальной одежде и две сестрички, которые приветливо улыбаются. Теперь нам в подвал, там морг, препараты. Ну, девочка, не подведи. Гарри держит ее за руку, поддерживает. Серьезный какой, молодец.
Наконец мы пришли. Анатомичка vulgaris, лежат препараты, лежит тело. Ах вот что целитель Сметвик задумал — конструктор собрать, так сказать, «собери сам». Интересная мысль, комиссия еще стоит, смотрит. Улыбки в глазах, сами-то серьезные, но улыбки — это да, малышка же совсем. Забавно им.
— Итак, будущая коллега, пожалуйста, распределите препараты по их местам в теле и назовите каждый, — звучит задание.
Что это со мной? Кажется, я за нее волнуюсь. Необычно, необычно. Девочка подходит к препаратам, зеленеет, краснеет, но надевает перчатки и начинается…
— Lien располагается… Возможные патологии… Орган выглядит здоровым… Ren… Duodenum… Pancreasis… Возможно нарушение…
— А назовете возможную причину смерти?
Гиппократ тот еще жук, конечно. Девочка осматривает еще раз препараты, потом что-то вспоминает, осматривает все тело и хмыкает.
— Судя по тому, что я вижу — ему голову проломили.
Сосредоточенный, ни разу не ошибившийся ребенок. Умничка моя. Смотрит на меня и начинает улыбаться, ярко, солнечно, как умеют только дети. Все она поняла. А теперь — самое главное. Еще одно колечко с посохом Асклепия на ней и вязью рун. Помощница медиведьмы — это статус, первая ступенька на ее пути к мантии целителя. Покрасневшую девочку искренне поздравляют, я обнимаю ее.
— Умница ты моя, просто молодчинка, горжусь тобой.
А в ответ — слезы на глазах.
Что нужно этой малышке — признание, понимание, что она нужна. Нам всем это нужно, но ей особенно. Сейчас малыша Гарри заберем и пойдем праздновать. Это день ее первого триумфа, он должен запомниться навсегда.
========== Действовать исключительно в интересах пациента ==========
Снейп матерится, но варит глистогонное на всех, да с запасом, одна я с таким объемом не справляюсь. Гиппократ некультурно ржет. А что он хотел — закрытая школа мало отличается от казармы, так тут еще и гормоны… Бромом их всех поить, что ли? Решила сегодня и Гермиону с Истории Магии снять, предмет все равно бесполезный, а ученице практика нужна, даже такая.
— Барбара, Гермиона, за мной!
Обожающий взгляд моей ученицы вызывает улыбку. Кажется, я оттаиваю, согреваюсь тут… Война уходит в прошлое, оставляя грусть… Впрочем, грустить некогда, нужно остальные общежития проверить. Начнем сегодня с синеньких, которые умники. Башня, гостиная чистенькая, я занимаюсь спальнями мальчиков, Барбара и Гермиона — девочек. Что сказать, чистенько, чистенько. Запах носков, стоящих в углу, отсутствует, вроде бы ничего не сдохло, то есть в комнату вполне можно войти без противогаза. Обычный мальчишеский бардак, но не Уизли, не Уизли… Кажется, у меня появился эталон свинства. Смешно… Так, что там у девочек?
— Фу-у-у-у, — это Гермиона.
— Что, солнышко?
— Грязновато и эти… — покраснела, гляди ты, — прокладки тоже валяются. Как так можно-то? Они в постели, что ли, кушают?
— Так бывает у тех, кому лень от книги оторваться, чтобы в туалет сходить или поесть, вот и не всегда успевают. Странно, что девушки.
— Флитвик, наверное, проверил мальчишек и заставил убрать, — Барбара подала голос. — А к девочкам постеснялся.
— Значит, ставим крестик.