Дамблдор замычал и замахал рукой.
— Что-то беспокоит? — спросила я, вынув инструмент.
— Передние зубы мне вырастили заново после войны с Гриндевальдом.
— Учтем. Так, дальше. Барбара, запишите: кандидамикоз слизистой оболочки полости рта. Мочу на сахар обязательно! Лимфоузлы… В пределах наблюдаемой картины. Легкие, сердце… Хм… Барбара, а подай-ка аппарат Ривва-Роччи. Посмотрите, Гиппократ, этим прибором измеряют артериальное давление, можете проверить палочкой, потом сравним результат.
— В Хогвартсе не работает электричество, — подал голос директор.
— Этот прибор электричество не использует, — рассеянно заметила я.
Пока я накачивала воздух грушей, Гиппократ достал палочку и принялся ею махать, проговаривая шепотом заклинания.
— Артериальное давление мы измеряем на обеих руках, разница не должна быть больше 10-15 единиц по шкале, — попутно объясняла я Сметвику и Барбаре. — Как видите, особых тайн у метода нет, да и существует он уже лет сто. А это что такое? Пульсовое давление маловато. Это, коллеги, разрыв между систолическим и диастолическим артериальным давлением. Очень важный диагностический признак, между прочим. Недавно читала интересную работу, в которой обоснована гемодинамическая роль пульсового давления крови как переходной функции нейрогуморальной регуляции и системообразующего элемента кровообращения.
Оценив остекленевшие глаза слушателей, я тонко улыбнулась и продолжила осмотр.
— Так, печень безболезненная, не увеличена, живот мягкий, к селезенке претензий нет. А сейчас будет немного неприятно, — я отвела постоянно лезущую под руки бороду и раздвинула старческие колени, намереваясь применить кишечноопорожнительное и очищающее заклинания, подсказанные уже любимой шизофренией, как увидела неучтенную анатомическую особенность. Из выбеленного ануса торчала волшебная палочка. Я надела перчатку и осторожно взялась за рукоятку. Сметвик и Барбара, вытянув шеи и не дыша, внимательно смотрели за моими руками, причем Гиппократ, похоже, невербально навел на себя и Барбару заклинание немоты. Хорошо, что гримасы, которые они корчили, пытаясь сохранить лицо, были вне зоны видимости директора.
— Господин директор, как это понимать? — я осторожно извлекла палочку.
— Ах вот она куда подевалась, шалунишка!
Я отложила кривую, неровную палочку на поднос, стараясь сохранить бесстрастный вид.
— Продолжаем осмотр, коллеги, — спокойно произнесла я, завладев их вниманием. — Сейчас мы проводим колоноскопию, ну же, не надо так сжиматься. И что мы тут видим? Желаете взглянуть? — Гиппократ помотал головой. — Ну хорошо, я озвучу: аденомы нет, видимая часть кишки в хорошем состоянии… Перейдем к его величеству пенису. Этот орган является наиболее важным для большинства мужчин, а некоторые им даже умудряются думать. Итак, пенис… без особенностей, — на лице Дамблдора проступило явное возмущение, которое я проигнорировала. — Тестикулы развиты нормально, опущены в мошонку… Без патологий. Мазки… взяла. Все, спасибо, Альбус, можете одеваться. Не забудьте помочиться в баночку.
Точным жестом я отправила использованные перчатки в мусорное ведро.
— Но я не хочу!
— Сейчас поможем, — Сметвик быстро подставил сосуд и произнес заклинание, которое я не расслышала. Желтая струйка быстро наполнила баночку до половины. — Вот и чудненько. Столько хватит, мадам Помфри?
Я кивнула. Одевшийся директор, прибрав свою палочку, гордо прошествовал на выход, ни на кого не глядя.
— Минуточку, — попросила я ожидающих, — подготовлю кабинет. Можете покурить и оправиться, — и повернулась к коллегам.
Сметвик срочно навел дополнительные заглушающие чары, правильно истолковав мой жест. Мы с хохотом рухнули на стулья.
— Это еще ничего, и не такое бывает, — проговорила я, утирая слезы.
— Расскажете? — глаза Барбары загорелись в предвкушении.
— Ну, так как рассказ без имен, места и времени, то нарушения врачебной тайны не будет, поэтому расскажу, — улыбнулась я. — Сидим мы как-то раз у малой операционной гинекологического отделения одного маггловского мединститута…
— Мадам Помфри, вы и у магглов учились? — перебила Барбара.
— Да, был такой эпизод в моей жизни. Так вот, должно уже занятие начаться, а нас туда не пускают. А из операционной — крик. Низкий, мужской, но с провизгиванием. Ну, мало ли что. Бывают и у женщин низкие голоса. Потом тишина, выходит м-м-м… целитель, бросает на пол колпак, сдирает с лица маску и, используя обсцененную лексику, сквозь зубы говорит:
— Все было: перфорации, опухоли, диагностическое выскабливание, но чтоб в анусе у мужика еловую шишку лущить…
Ладно. Только мы собрались зайти в операционную, как пьяненький санитар…
— Кто-кто? — переспросила Барбара.
— Считай, маггловский домовой эльф. Так вот, везет он каталку, на каталке лежит мужчина, а санитар кричит на все отделение:
— А этого пид@раса с огурцом куда? К тому, с шишкой, за компанию к гинекологам или все же к проктологам?
— Ой, магглы такие, оказывается, затейники, — отсмеявшись, фыркнула Барбара.
— Ну, не только магглы, — сказал Сметвик… — У меня тоже был как-то случай, вызывают меня в приемное отделение, медиведьма подхихикивает, что для них не очень характерно, а там — девушка. Магглорожденная или полукровка, потому что вещала о пользе витаминов. Причем никто не знает, куда ее направлять, потому что яблоко. Засунула она в себя яблоко и не смогла вытащить. А медиведьма мне нож для резки фруктов протягивает. Я понимаю, конечно, витаминов захотелось, но рот все-таки повыше. Пришлось объяснять…
Громкий хохот собравшихся заглушил окончание истории. Аврор Молиш, сидевший на табуретке у двери, похоже, грел уши. Было странным слышать полузадушенное хихиканье, доносившееся из кажущегося пустым угла.
— Мистер Молиш, — строго сказала я, забыв об эльфе, — приглашайте следующего.
— Тилли плохой, мадам целитель не хочет, чтобы ей помогал Тилли!..
— Хорошо, дорогой, успокойся. Извини, я о тебе забыла. Приглашай следующего.
Следующим в кабинет влетел Снейп. Он коротко и быстро ответил на все вопросы, безропотно прошел обследование. Во время обследования я обратила внимание на странную опухоль, возникшую, видимо, под загноившейся татуировкой. Барбара прикрыла рот ладонью… «Это пожирательская метка», — подсказала шизофрения с явным негативным оттенком.
— Северус, я бы хотела избавить вас от этого… ммм… новообразования, — проговорила я негромко. На лице Снейпа отобразилось неверие и дикая, невозможная надежда.
— Вы не смеетесь надо мной? — проговорил он почти шепотом. — Это действительно возможно? Я перепробовал, наверное, все методы.
— Магические? А маггловские?
— Магические, — сознался Снейп. — А маггловские разве могут помочь против магии?
— Современная медицина может все, Северус, — твердо сказала я. — Если обращение своевременно. Мы с вами обязательно решим этот вопрос в самое ближайшее время… Попросите следующего минутку подождать.
Снейп еще раз взглянул на меня с надеждой и стремительно вышел.
— Гиппократ, — произнесла я, заглядывая в список. — Вот тут у меня Флитвик указан полугоблином, а Хагрид полувеликаном. Их к кому принято посылать — к нам или к тем, кто по волшебным существам?
— Персонал? — спросил Сметвик.
— Персонал, — обреченно вздохнула я. — Но я не знакома с анатомией этих… коллег.
— Раз персонал — значит, к вам. Смески гоблина и человека ближе к людям по анатомии. Желудок занимает примерно две трети забрюшинной области, легкие на треть меньше, сердце четырехкамерное. В остальном отличия незначительные, но в рот им заглядывать нельзя — особенности культуры.
— А мозг? Глаза? Уши?