– Мраак, – огляделся Леший, когда машина скрылась за поворотом.
– Это ещё не мрак. Вот на Кузбассе тебя высаживают посреди весны в куче грязи и пыли – вот это мрак, – ответила Ди.
Тем временем, подкрадывался вечер. Леший уже поглядывал на дальнюю сосновую рощицу через дорогу и думал, насколько безопасно расположиться там на ночь.
Но судьба решила иначе. Ди страшно хотелось пить, на что она пожаловалась Лешему, допив последние глотки из термоса и из бутылки.
На махание руки Лешего остановился белого цвета "Фред" с тридцать шестым номером региона и надписью "Пепси" на фуре. Он лихо оттормозился на обочине с помощью "парашюта", и теперь распахнул дверку с пассажирской стороны.
– Добрый день, по трассе в сторону Пензы не подбросите?
– Залезайте, потом поговорим, – дальнобой – задорный светловолосый мужик с немного кошачьей внешностью пригласил их в кабину.
Сначала залезла Ди, сняв кеды и усевшись на рюкзаки в большом "тамбуре" кабины. Потом сел Леший, хлопнув дверкой.
– Ну вот теперь рассказывайте.
– Мы едем автостопом из Екатеринбурга в Харьков.
– Как поезд двести двадцать семь, – сказал водитель, – "Свердловск-Харьков", – был такой когда-то.
– До сих пор есть, – сказал Леший.
– А я на нём на дембель ехал, – водитель улыбнулся, – Служил я под Свердловском. А родом я с Воронежа. Меня Костик зовут.
– Я Лёха, а это Катя, – представился Леший.
– Катя, как дальнобойщики Екатеринбург называют, – добавила Ди.
– Ну, ребята, могли бы и в Кате на меня сесть. Я "Пепси" с Кати в Воронеж везу. Не спрашивайте, почему такая кривая логистика, так вот заказали.
– Да уж. Но нам на руку.
– Можете хоть до самого Воронежа со мной ехать теперь, – сказал Костик, разгоняя "Фред".
Леший выдохнул. Для него не особо понятным и глуховатым отрезком трассы был прогон от Пензы до Воронежа. А теперь всё более-менее ясно: добрый дальнобой вёз их через зелёные поля Средней России, мимо сусликов, стоящих столбиками на обочинах, цветущих кустов вдоль дороги и с видом на потрясающий закат в лобовое стекло. Перед "мордой" фуры маячили, обгоняя и сменяя друг друга, легковые машины. Или "бешенные сперматозоиды", как нелестно называл их Костик.
– Я вашего брата подвожу по настроению. Один раз посадил типа одного, – сказал водитель, делая ударение на "а", – так он вонял блин. А сказать, что пахнет, невежливо. Ладно бы берцы снял, запахло носками, это у всех бывает. А от него, ну прямо бомжатиной пёрло. Думаю, мало ли у человека какая беда. А ехал я с Минска тогда, под Клинцами его подобрал. Остановились на стоянке, я его накормил даже. Он спасибо сказал, я предложил ему в душ сходить, мол, даже оплачу. Он намёка не понял, обиделся даже. Ехал до самого Оскола, молча, вонял…
– Мы, небось, тоже?
– Да не, вроде нормальные вы. Рассказывайте, как вас мотало по дороге. Ничего что закурю? – Костик сунул в зубы сигарету "Петра"
– А я трубку покурю, можно? – спросил Леший.
– Если без травы, то валяй, – кивнул головой водитель.
Пока Леший возился с трубкой, рассказывать начала Ди. Рассказывала она про Красноярск, про свои дороги-пути. Рассказала, как доехала с нелюбимым человеком до Ёбурга, и теперь едет с любимым человеком. Потом Леший переключился, став рассказывать, что где-то по железным дорогам едет ещё одна пара.
– Вот они, небось, грязные как черти будут. Как вы-то не вывозились?
– Мы до Самары ехали в теплушке, да и там останавливались.
Леший продолжил рассказ Ди. Рассказал он про Манула некоторые истории. Рассказал, как в прошлом году ехал от Миллерово до Москвы и ночевал под Воронежем с дальнобоем-иранцем. Рассказал, как зимовал в Новосибирске.
Солнце клонилось всё ниже и ниже к горизонту. В перерывах между короткими разговорами звучал мотор "фреда", погромыхивала подвеска на колдобинах, да звучали вразнобой голоса из рации, говорящие о гаишных засадах, "обочинке" и прочем.
В один момент Костик вдруг схватил рацию и закричал в неё, сжав тангенту:
– Юрка! Юрка-скамейка! Долго жить будешь, вспоминал про тебя!
– Котя здорово, – ответил ему весёлый голос из рации, – шо, домой топчешь?
– Ага. С Кати "пепси" тащу.
– Ближе-то не было?
– Это мне голову не ебёт, загрузили, заплатили, вот и тащу.
– А я в Казань повёз разноброс всякий. Запихали мне туда и мешков, и железяк. Ты, Коть, где ночевать думаешь?
– На "Петухах", наверное.
– А, ну давай, удачки!
– Взаимно, Юрик! – Костя повесил рацию.
– Знакомый? – спросил Леший.
– Сосед мой. Он на "Скамейке" работает. В "Ките"335. Это я на себя работаю, а ему вот проще "на дядю".