Утро наступило для Лешего вместе со звуками гудящего чайничка на газовой плитке водителя. Внизу на скамейках сидели Костя, Ди и незнакомый дядька.
– Доброе утро!
– О, Лёха проснулся, – Костик улыбался, – а мы тут как раз чаи гоняем.
– Ну ты, альтруист, – сказал незнакомый шофёр, – гаишники-то не зажопят за перевозку пассажиров?
– А на кой я им? – Костя махнул рукой на Лешего, – это Лёха-уралец. А это Толик-пенсия.
– Почему пенсия?
– Потому что в МЧСе отработал, с женой развёлся, детей вырастил, а теперь работаю в удовольствие. Можно сказать, жить начинаю…
– Здорово быть вами, – сказал спрыгнувший Леший, – щас сбегаю умоюсь.
– Катюшка тут тебя заждалась уже.
Леший и Ди спрыгнули на асфальт стоянки, прошагали мимо парковки в сторону кафе.
– Доброе утро, – сказала сходу Ди, – у вас душ есть?
– Есть, – сонная тётушка за стойкой, рисовавшая стрелки на глазах, тут же приосанилась, – двести рублей цена вопроса.
– Показывайте куда идти.
Леший же пошёл к умывальнику, почистил зубы и умыл лицо. А затем вышел и, в ожидании Ди, закурил трубку.
– С лёгким паром, – сказал Леший, когда Ди с распущенными мокрыми волосами села с ним рядом на скамейку.
– Пора ехать, наверное. Ты, кстати, знаешь, что Толик-пенсия в Харьков едет. Из Ульяновска. Он его ещё так прикольно назвал, Улей.
– Может, напроситься к нему?
– У нас же встреча с Манулом и Полиной, – возразила Ди, – да и Толик не возьмёт.
– Скажите, а Отрожка – это где такое место? Есть такое в Воронежской области? – спросил Леший, залезя в кабину.
– Это не то, что область, это сам Воронеж – сказал Костик, – я как раз рядом разгружаться буду. Поехали?
– Ага.
Теперь Леший лежал на "спалке", поглядывая на потолок и кусочек неба в окне, а Ди покачивалась на сидении, подогнув колени под себя. Она – уютная и домашняя Ди – плела на коленке феньку: приколола её булавкой к джинсам и плела. Вела она неторопливый разговор с Костей, будто Лешего тут и не было.
– А потом мы с ним ходили в стоп до Абакана. Хотели в Ергаки337 съездить, но он такой необязательный товарищ. Приехав в Абакан, сразу же к алкашам попал. Мне бы, дурочке, тогда ещё от него уйти. А я тогда в том же доме просто на крышу вылезла, чтоб не видеть их пьяных рож. Так и переночевала. В сентябре в холодном Абакане – то ещё удовольствие.
– Да уж. Лёшка точно лучше, чем тот, про которого ты говоришь.
– Я вот не знаю. Лёшка вроде парень не плохой. Но не готов он к отношениям серьёзным…
Леший чуть обиделся и закрыл глаза, задремав.
В машине фоном опять играла эта попсовая песня с писклявым женским голосом и навязчивым ритмом. Леший, чтоб не слышать, предложил водителю поиграть песни.
– Расчехляй инструмент! – сказал Костя.
Леший и Ди играли, сменяя друг друга и подпевая.
На обед встали на тамбовской объездной. Здесь дул ветер, качавший тент фуры. Костя грел на газу чайник, а Ди с Лешим бегали по зелёной ржи рядом с трассой.
Вдоль трассы тянулись поля с цветущей лесополосой из сирени, время от времени перемежавшиеся вполне уральскими сосняками. Меж тем, небо становилось грозовым, на горизонте нарисовалась и стала приближаться огромная подкова мощной грозы, под которой уже издали виднелись молнии.
– Прямо туда едем, – весело сказал Костя, – дай-то Бог, чтоб до Воронежа она успела нас помочить. А то мне на разгрузку под ливень вставать не охота будет, да и вам выгружаться не в кайф.
После обеда Леший и Ди прибрали гитару, а водитель, со словами: "Вот мой земляк", включил "Сектор Газа".
Под песни про культуру сексуальных отношений в сельской местности и вред алкоголизма летел "Фред" с Костей, Лешим и Ди навстречу туче.
– Вот, уже чувствуются порывы, – сказал Костя, – Курс держать тяжелей стало, да и мы, как парусник.
– Не перевернёт? – спросила Ди.
– Не должно. Просто поедем помедленней. А музыку можно и повеселей.
"Солнечный огонь
Атмосферы бронь
Пробивал, но не пробил туман…"338, – запел Юра Хой из динамиков, а Леший с Костей-водителем подпевали в два горла.
– Шварцмюллер, Воронеж, в канале? – сказал Костя в рацию
– Да, шо хотел? – донёсся голос с украинскими интонациями.
– Домой вьезжаем, земляк! Давай сигналить! – внезапно сказав украинское "гэ", ответил Костя.
– Привет-нэнько-воронэжчина! – ответил в рации незнакомый водила и тут же просигналил.