– Где ставиться будем? – спросил Леший
– На Тихой Сосне, как и сказал шофёр.
Пока шагали по дорожке меж кустов и слушали птиц, стемнело совсем. Но, перейдя железку, увидели костёр и палатку, услышав звуки гитары.
– Интересно, что за люди там?
– Подойдём-увидим, – сказал Манул и смело зашагал вперед, закурив трубку.
Ребята углубились в ивняк. Ди рефлекторно схватила Лешего за руку, но не от испуга, а от желания быть причастным к чуду.
У костра было слышно пение женским голосом:
"…В дорогу звал глас таинственных гор,
Три сына там покидали свой дом.
Один был горд, другой упрям,
А третий был сердцем смирён…"340
Леший встал, вслушиваясь. По виду у костра не было пьяных, стояло несколько палаток. Манул тоже приостановился, вслушиваясь в песню. И лишь когда у костра допели, Манул пошагал в свет костра
– Добрый вечер, ребята! Мы автостопом приехали из Екатеринбурга. Вы не против, если где-то рядом с вами встанем с палаткой?
– Добрый, – молодой человек с фонарём в руке, казалось, просвечивал рентгеном пришедших, – можно конечно. Мы Белгородские сами. Я Сергей.
– Лёша, – представился Леший и представил остальных, – Женя-Екатеринбург, Полина-Пермь, Катя-Красноярск.
– Обширная география, – улыбнулся парень, – присядьте пока к костру, с дороги. Если есть кружки, давайте чаем вас напоим.
Леший, вслед за ребятами, сел в круге, внезапно ставшем теснее. Хозяева стоянки называли какие-то имена, но Леший почти никого не запомнил. Он по-прежнему сохранял состояние ожидания чуда, и поэтому просто вглядывался в лица.
"Приятные хорошие лица, – думал он, – улыбаются, чай наливают, но всё же какие-то цивильные и правильные. Интересно, кто они?"
Тем временем начали разговаривать и общаться. Леший, прихлёбывая предложенный чай из одной кружки с Ди, слушал о чём говорят. Общалась Полина, она же попросила гитару сыграть. Спела она песню про Иерусалим, чем вызвала аплодисменты.
"Какие-то сильно верующие ребята, – подумал Леший, – главное, чтоб не сектанты какие-нибудь".
Манул тем временем прихватил свой и полинин рюкзаки и удалился с Сергеем.
Леший узнал имя ещё одной поющей девушки-белгородки – Натка. Она пела песни, чем-то неуловимо похожие на "Мельницу", но при этом добрые и похожие на притчи.
Когда в следующий раз дошла гитара до Лешего, он спел песню про Звёздного Пастыря:
"Звёздный мой пастырь, покинь стада,
Слышишь ли зов вдалеке,
С неба упала моя звезда,
И плывёт по ночной реке…"341
Через какое-то время подошёл Манул, шлёпнув Лешего и Ди по плечам
– Я поставил "зелёное чудище", пошли покажу.
Леший встал и проследовал за Манулом. Вокруг звенели комары, практически первые в этом году для Лешего.
– Эти ребята, – сказал вполголоса Манул, – что-то вроде православной молодёжи. Они хорошие, но чересчур правильные на мой взгляд. Поэтому мы курить будем уходить на берег Сосны. Речка-то – маленькая, сейчас как наша Исеть. А ребята говорят, что пару недель тому назад здесь вообще было море воды до самого Дона.
– Круто, – оценил Леший вид от палатки. Её Манул поставил прямо под большим дубом, а отсюда открывался вид на воды Тихой Сосны.
– А там дальше поле. А за ним – Дон. Купаться ещё, возможно, рано.
Леший закинул свой и катин рюкзаки в палатку, а затем пошагал к костру, забрать Ди. Ди шла молча и по инерции. Леший списал это на усталость, и не подал вида. Лишь когда в палатке они улеглись не в обнимку, как обычно, а спина к спине, Леший подумал что где-то что-то не так.
– Ди, ты чего?
– Я устала, Лёша.
– Понимаю. Несколько суток подряд видеть мою физиономию, тут любой устанет.
– Да не только поэтому, – сказала Ди, – просто я впервые так далеко от дома. И на меня это осознание навалилось сейчас. Хочется забраться обратно в раковинку и побыть одной, подумать.
– Хорошо. Спокойной ночи, Катя, – Леший распахнул сетку палатки, выбравшись к Манулу под дуб.
Манул курил трубку и был похож на морского капитана, внезапно оказавшегося на берегу. Отсутствие длинных волос и бороды сразу же подчеркнуло "шкафообразность" Манула.
– Теперь про тебя не скажешь, что ты похож на друида.
– Скорее на гопника с трубкой?
– Ди чего-то устала, – Леший был не склонен к шуткам.
– Всему своё время.
– Ты не боишься, что Волк от нас уйдёт? Что ты будешь делать тогда?
– Уж явно не искать его в реальности. Давай не будем об этом.
Леший забил свою трубку и затянулся, слушая гитару и соловья. У костра белгородцев оставалась Полина и сейчас пела одну из тех дивных песен, что Леший слышал в прошлом августе на скале.