К Белгороду подъезжали уже часам к пяти вечера. По городу ездили бело-синие троллейбусы, зеленели липы и цвели белыми свечками каштаны. В это время проглянуло солнышко, и сразу стало ощутимо жарко. Холмистый город встречал их теплом.
– Я вас тут высажу, – сказал водитель, тормозя у Лукойловской заправки после моста через Северский Донец, – мне на разгрузку. А вам – прямо через мост, потом направо.
– Спасибо большое, ни гвоздя, ни жезла, – попрощался Леший с водителем, так и не назвавшим своё имя.
– Его Александр зовут, – сказала Ди, когда низкорамный "МАН" скрылся за поворотом, – на талончике за окном было написано.
– Я и внимания не обратил, а он не представился, – сказал Леший, – теперь я хочу квас и на вокзал. Скорее всего, квас добуду там.
– А я бы туалет добыла. И душ.
– Это тоже на вокзале, – сказал Леший и включил телефон.
Бессменный аппарат сразу же прожужжал сообщением от Полины, о том, что они пересекают границу, и скоро будут на станции Купянск.
Глядя на расписание поездов, Леший обнаружил, что электричка до Харькова ушла десять минут назад.
– Мы лошары, – сказал Леший вслух, – опоздали на электричку. Следующая только в полдевятого.
– Ну и ладно, – ответила Ди, – я сейчас разведаю, где тут душ. Ибо одичаю тут скоро с тобой. Посидишь с рюкзаком?
– А куда деваться.
Ди пришла спустя пять минут, принеся Лешему бутылку разливного кваса и весть о душе, который имеется на вокзале в "комнате отдыха".
– Ты настоящий друг, Катенька – сказал Леший, с наслаждением отхлёбывая тёмный пенный напиток.
– Тебе ещё с рюкзаком сидеть, – сказала Ди, взяв полотенце и косметичку из своего бэга.
Пока Ди постигала блага цивилизации, одичавший Леший смотрел вокруг. "Судя по виду пассажиров, большая их часть – это торгаши, – думал Леший, – Вот неприятного вида немолодая тётка с клетчатыми баулами, вот дядька мутного вида с коробкой на тележке. А вот компания – ну чисто хохлы: все темноволосые и смуглые, в сланцах странной конструкции и шортах. И громкие"
Действительно, у расписания тупила компания ребят, громко гутаря на смеси русского с украинским, где одно от другого было не отличить из-за особенностей интонации.
Спустя полчаса явилась Ди с полотенцем на голове.
– С лёгким паром, – сказал Леший
– Спасибо, однако. Надо билеты покупать.
На кассе Леший протянул две сотни, взамен получив два билетика, где почему-то было написано "Белгород – Харьковь". "Почему с мягким знаком на конце, – думал Леший, – и не дореволюционная орфография, и не украинская? Странно-странно"
"Мы в Белгороде, электричка на Харьков в 20-40, встречайте нас", – написал Леший смс-сообщение Ване и отправил.
– Как ты думаешь, через границу насколько быстро сообщение дойдёт?
– Да не знаю. Может лучше позвонить?
– Давай позвоним, – Леший набрал украинский номер Вани-тогучинца.
Гудки.
Потом – наконец – ответ.
– Рад тебя слышать, Леший!
– Я в Белгороде, электричка в без двадцати девять. Встретите?
– Да, конечно. Садись во второй вагон.
– Знать бы ещё, который из них второй?
– Чай не маленький, разберёшься, мы тебя ждать будем. Ласкаво просымо!346
– До побачення347, – ответил Леший, улыбаясь.
Объявили посадку на электричку, на первой платформе. Сразу же началось столпотворение: будто волна прошла по залу ожидания. Народ почти синхронно встал и ломанулся к дверям. Леший и Ди подчинились потоку, вздев рюкзаки и гитару и устремляясь в распахнутые двери белой электрички с логотипом "УЗ".
На сиденье напротив Ди бухнулась грузная тётка в шлёпанцах, водрузив свою сумку на полку и потеснив рюкзак Лешего. Она недовольно осмотрела бэг, стоящий у Ди на руках и лешевскую гитару… а потом сняла шлёпанец и упёрлась босой ногой в лавку рядом с Ди.
– Блядь, это выше моего терпения, – шепнула Ди на ухо Лешему.
– Ладно, будем её "высаживать", – сказал Леший, улыбнувшись.
Когда объявили отправление, Леший раскрыл окно и высунул голову в него. Естественно, при этом он повернулся задом к мерзкой тётке, демонстрируя той задние карманы на своих брюках.
За окном показывали вечерние сумерки, лучи закатного солнца пронизывали влажный весенний воздух и оставляли узоры на облаках и полях. Мимо летели товарняки и провода контактной сети.
На Наумовке по вагонам прошлись российские погранцы, с суровыми мордами и собакой. Тётенька с каким-то прибором типа коммуникатора забила в него цифры из лешевского и катиного паспортов, а затем вернула паспорта обратно.