Разговор был нарушен весьма грубо.
– Ну шо, паца, сыграйте нам за жизнь гуманную, да за кашу манную, – сказал Ване какой-то хмырь с татуировками на худощавом плече и бутылкой "Черниговского" в руке. А рядом стояли ещё три таких же.
Ваня сглотнул, громыхнул по струнам и запел какую-то шансонообразную песню, про тайгу, колючий забор и мать, что ждёт сынку. Леший такого и не слышал ни разу.
– Душевно, братуха, – полез обниматься к Ване этот тип, – уважил пацанов…
Леший внутренне напрягся.
"Не нравятся они мне. Ох, не нравятся…"
– А это шо за Вася с тобой стоит.
– Это автостопщик с Урала, Лёха, – ответил Ваня.
– Эй, автостопщик, сгоняй-ка нам за пивом.
Леший глянул на Ваню. В это время один из хмырей выгребал мелочь из ваниного чехла.
Внезапно подступивший страх парализовал Лешего. Все конфликты, возникавшие прежде, он решал либо разговором, либо бегством. Дрался очень давно. Ну и во сне, со своими страхами.
– Ты оглох, ханурик?! – крикнул один из них и толкнул Лешего.
Перемену в себе Леший почувствовал быстро. Его рациональное зерно говорило, мол, беги, спасайся. Но эмоции уже подпирали.
– Ты охуел что ли, бык опойный?! – заорал Леший не своим голосом, толкнув хмыря так, что он отлетел в сторону. В это время один из гопоты выхватил ванину гитару, попытавшись ударить Лешего. Тот вырвался, но гитара с шумом и звоном разбилась об асфальт. Редкие прохожие обходили их, завидев конфликт.
Другой хмырь в это время махнул ногой на Лешего. Леший, внезапно для себя, повторил свой маневр из общаги: поймал хмыря за ногу, дёрнул ногу вверх, ринув того головой на тротуар.
– Ну пидоры, вам пиздец, – заорал один из них, достав нож и начав махать перед Лешим. Леший, опешив, отступал, но в это время инициативу перехватил Ваня. Он взял чехол от гитары, набросил его на руку хмыря с ножом, чем воспользовался уже Леший. Подхватив с земли обломок гитары, он со всего размаху треснул тому в лицо. Хмырь отлетел, плюясь кровью. Лешему прилетело по "тормозам", но, превозмогая боль, он бил. Бил по чём попало, приговаривая "это вам пиздец, пидоры!". Всё он проделывал на автомате. Будто всегда умел и никогда не боялся драться.
В конце концов, когда четыре тела хмырей валялись на асфальте, изрыгая маты и проклятья, посулы разобраться и прочее, к Лешему подошёл Ваня.
– Леший, остановись, бежим, брось их, пока ментов не накликали.
На метро они не побежали. Ноги понесли их через оживлённую Сумскую: чуть не бросившись под колёса зелёной "Руты", Ваня переволок Лешего через проезжую часть.
– Леший, ты конечно дал жару.
– Что это за уёбки?
– Первый раз их вижу, босота какая-то. Но, видимо, мне больше тут стритовать не надо.
– Да не похуй ли тебе? Ты скоро уедешь.
– Ты молодец. Надо тикать быстрее, – Ваня потащил Лешего в какой-то ещё сквер с фонтаном.
У фонтана остановились умыться и почистить одежду.
– Гитару жалко, – сказал Ваня.
– Забирай мою. Я куплю новую, а домой мне легче ехать будет, – ответил Леший.
Сам Леший в это время шёл и думал: что же был за берсерк вместо Лешего? Как получилось, что считавший себя трусом и пацифистом Леший поколотил четырёх гопников-пересидков?
Дома оказались, когда Манула с Полиной и Светы с Олесей ещё не было.
– Леший, расслабься. Ты вывез ситуацию, это главное. А каким макаром – не важно уже.
– Я не смог её предвидеть и избежать.
– Но решил?
– Решил.
Леший курил трубку на балконе, когда вошёл Манул и ещё один парень – стриженный "горшком" светловолосый коренастый малый с горбатым носом.
– Привет, боец, – с улыбкой сказал Манул, – мне Ваня доложил чем закончился ваш поход на "стрит" сегодня.
– И тебе привет, Манул. Я облажался и не смог вовремя сделать съёбушки.
– Я Богдан. Можно просто Бога, – представился парень.
– А я Леший. Стопщик с Урала.
– Знаю, Лесь рассказала. Она вас конечно звала, но я продублирую. Пригоняйте завтра к нам на "шестьсот второй". У меня будет день рождения, по этому поводу гулянка.
– Хоть не на улице?
– Почти. На крыше.
– А где этот "шестьсот второй"
– На Салтовке. Ай, вы ж не местные. Сейчас расскажу.
Бога погрузился в рассказ о послевоенном Харькове, в котором проблему жилья решали очень массово, отстроив огромный спальный район Салтовка и разделив его на микрорайоны квадратно-гнездовым методом. Каждый микрорайон получил свой номер, и с тех пор многие из них так и называются. В конце восьмидесятых и девяностые годы это гнездовое деление привело к расцвету гопников, локальным войнушкам и дракам "район на район". По словам Боги, сейчас стало гораздо спокойнее, но пережитки прошлого всё же встречаются. С этим Леший, внезапно отбивший атаку гопников на Сумской, был согласен.