Когда начался бардак, их, работников лесопилки, собрал директор и, потирая пухлые ладошки, объяснил, что наступил конец света, и если они хотят жить как господа, то пора брать власть в свои руки. До власти было еще далёко, пока что они ездили мародёрить и изредка грабили уезжавших из города людей – тех, кто постарше и выбирался из города с детьми. Сопротивления такие почти не оказывали. Правда, один раз мужик рванулся на них с топором наперевес, но его быстро застрелили. Семью, вдоволь наигравшись с женой, тоже расстреляли – бояться было некого. Военные из города уже ушли, полиция обосновалась за рекой и в этом районе города почти не появлялась.
В конце прилегающей к лесопилке улицы появилась машина. Виргис лениво снял ружьё и оглянулся на верхний пост – заметил ли напарник машину? Заметил, тоже ружьё с плеча снял и в оптический прицел смотрит. Не доезжая метров двадцати до ворот, машина остановилась и, как в мирные времена, аккуратно припарковалась у бордюра. Сейчас чаще всего машины посреди дороги бросали, коли нужда остановиться появилась. Из машины вылез немаленький, почти под два метра, человек. Светловолосый, с весёлыми, слегка прищуренными глазами.
– Привет, страдалец, старшего позови.
– Чего? – тон незнакомца Виргису не понравился.
– Хрен через плечо. Директора, говорю, позови, а остальное не твоего ума дело. Надо будет – узнаешь, а нет – значит, не особо нужно было.
Виргис посмотрел на незнакомца. У того был вид человека, к словам которого прислушиваются. Тогда Виргис повернулся к зданию и буркнул:
– Жди..те. Сейчас позову. И потрусил к зданию, смешно подбрасывая толстую задницу.
– Разъелись, дармоеды! – незнакомец посмотрел куда-то вдаль и усмехнулся.
Из здания, неторопливо ступая, вышел мужчина лет пятидесяти. В зеленом охотничьем костюме, поверх которого на плечи была наброшена куртка. По его виду было видно, что он очень любит пиво и совершенно не любит физическую работу. Внушительное брюшко и двойной подбородок с небольшой козлиной бородкой; в сочетании с камуфляжным костюмом это придавало его фигуре слегка комичный вид. Голову венчала тирольская охотничья шляпа коричневого цвета. По-хозяйски осмотрев двор, он спустился с крыльца и неторопливо подошел к воротам:
– Звал?
– Звали, а не звал. Мы с вами на крестинах саманю (самогон, литовск.) на брудершафт не пили.
– Слушай, парень, не дерзи, а? – толстяк ощерился и продолжил: – Я таких бычков уже не раз видел, приходило их – не счесть. И с предложениями разными, и с угрозами. Одни сами ушли, другим мои ребята помогли, так они сейчас в крепостном рву плавают. Или по городу бродят – в виде этих, зомбев. Говори, что надо, и расходимся, времени нет.
– Да, время деньги, – незнакомец ухмыльнулся и представился: – Меня Айвар зовут.
– А меня Кестутис. Чё хочешь?
– Разговор у меня короткий будет. Твои мальчики пошалили без меры и человека убили, неправильно убили, прямо скажем. И еще вещами нас обидели, что тоже неправильно, не по-христиански получается. Бог делиться наказывал, а вы вроде и не бандиты, а поступили некрасиво, не по-людски, прямо скажем.
– Ты мне что, нотации читать пришёл?! – Кестутис покраснел. – Кого это мы убили не по делу?! Раз было что, значит – надобность такая была, и пугать меня не надо, пуганный. Сам-то не боишься? Пришёл один, смотри, я моргну – и стрельнут тебе в живот, как … В общем, мучиться долго не будешь.
– Эх, господин Кястас, ты вроде уже и не молод, а дурак дураком! Место, где вы человека убили – оружейный магазин, на шестом форту. Так мало того, что убили, вы из него еще и ловушку сделали, в зомби превратили. А бояться – так я своё уже отбоялся, поэтом давай сразу к делу перейдём. А разговор у меня к тебе такой будет. Первое – это патроны. Тысяча штук. 0.223 Rem и 12x76 c картечью. Знаю, что есть – это как раз половина от того, что вы из магазина вынесли. Дробовик какой-нибудь нужен, можем взять Мосберг, он новый почти, на витрине стоял, вон у твоего жирдяя на пузе сейчас висит. Из оптики кое-что возьмем, из одежды, списочек я тут тебе подготовил, посмотри. И ещё… отдашь нам того отморозка, который убил человека в магазине.
– Ты, мужик, в своем уме? – глаза у толстяка сузились. – Ты пришел ко мне и требуешь отдать вещи и выдать моего человека? Да я сейчас скажу, и тебя на тряпки порвут!!
– Ничего ты не сделаешь и не скажешь, – глаза Айвара холодно блеснули. – Дёрнешься – и твоя башка разлетится, как спелый арбуз. Причем ни твой диль на крыше, ни этот жирный боров помочь тебе не успеют, поверь! А если и успеют, тебе с разбитой башкой уже без разницы будет, как зомби не оживёшь, без головы даже они не ходят. Ты вроде не дурак, должен понять. Да, ты можешь меня убить, вон пистолетик в кармане жамкаешь. Или там не пистолет? Шучу, шучу… Так вот, Кестутис, пойми – или мы договариваемся по-хорошему и ты дальше спокойно живешь, или тебе устраивают небольшой атракцион под названием «полный пэ». Будут отстреливать вас, как крыс, причем с таких расстояний, что ничего сделать не сможете. Вот и выбирай, что лучше – сидеть, боясь нос высунуть из офиса, или более-менее спокойно жить, но потерять одного из вашей шайки-лейки и немного барахла. Думай. Ты человек деловой, а мы даже не требуем именно убийцу выдать – нам любой из твоих отморозков подойдет; по Божьим законам живем – глаз за глаз, а там не сказано, какой, левый-правый … Толстяк осмотрелся вокруг и уже более спокойно спросил: