Нет, не кубышка, не страсть к приобретательству, обогащению движет ныне поступками советских людей, а тяга к любимому делу, та ни с чем не сравнимая радость, какую несет человеку свободный труд на всеобщее благо.
1962
НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ ИДЕАЛАХ ЧЕЛОВЕКА
Представления об идеале человека, о путях к его достижению на нашей планете весьма разнообразны. У одного идеал — стать миллиардером, у другого — получить образование врача, пойти к больным проказой и облегчить им страдания; у одного — быть художником и создавать прекрасные полотна, у другого — их коллекционировать; у одного — ограбить когда-нибудь государственный банк своей страны, у другого — найти на улице хотя бы пару мелких монет и купить на них чашку кофе.
Идеалы могут быть и вполне досягаемыми и могут быть призрачными, как миражи в Сахаре; они бывают близкими и далекими, бывают высокими, благородными, но бывают и ничтожными, низменными.
И вместе с тем, являясь сугубо индивидуальным устремлением каждого человека в отдельности, тот или иной идеал может стать в какой-то мере общим для больших групп людей и даже, для целых наций, для многомиллионных народов.
Я объехал немало капиталистических стран. Я видел аккуратные домики, чистые дворики, отлично подстриженные газоны, ухоженные клумбы с цветами. В воскресные дни хозяева этих домиков сидели на пестрых стульчиках вокруг раскладных столиков, на лужайках под окнами, среди роз и жасминов, просматривали иллюстрированные журналы и листали газеты, неторопливо беседовали и, очевидно, радовались жизни, потому что, надо полагать, достигли того идеала, к которому стремились. С помощью этих иллюстрированных журналов и этих газет, с помощью радио, телевидения, изобретательной, зовущей рекламы им день за днем кто-то внушал и внушает, что вот такой домик, такие розы и стульчики, а еще и холодильник, автомашина в гараже — это и есть единственный идеал человека, и его можно вполне достигнуть с помощью денег. Зарабатывай деньги у тех, у кого они есть, чтобы платить тебе за твой труд, и там же покупай сделанные тобой вещи — домики, холодильники, гаражи, автомобили, саженцы роз, семена для газонов, покупай — и ты будешь счастлив.
Ну, а что же делать тому человеку, которому такого идеала для счастья недостаточно? А что, если у него талант организатора и он, дай ему возможность, великолепно бы вел дела предприятия, компании, треста, синдиката, лучше бы, чем его хозяин, распорядился делами предприятия, средствами производства, деньгами? Пробивайся, доказывай свои способности?
Один, другой, десятый и пробьются, докажут, достигнут. Ну, а сотни иных, тысячи, миллионы?
Человек хочет быть художником, человек хочет быть конструктором космических кораблей, селекционером, исследователем океанских глубин, музыкантом, ихтиологом; он хочет интересной профессии, в которой бы со всей полнотой проявились его способности, его таланты. Может капиталистическое общество дать человеку такие возможности? Может, конечно. Но всем? Нет, не всем, далеко не всем, а только тем, у кого есть деньги. А может ли рабочий или рядовой служащий в капиталистическом мире заработать столько денег, чтобы приобрести себе оборудование для исследования океанских глубин, чтобы окончить художественную академию, открыть селекционную станцию или конструкторское бюро? Он даже при очень хорошей зарплате сможет заработать лишь на то, чтобы аккуратно выплачивать ежемесячные взносы за приобретенный в рассрочку домик (а чаще всего, конечно, только за квартиру в две-три комнаты), за холодильник, телевизор, за саженцы роз и семена для газонов.
Следовательно? Следовательно, сиди в воскресенье среди двух кустов жасмина и просматривай иллюстрированные журналы. И это притом наилучший случай — случай, когда обусловленный рекламой идеал достигнут; это верх, потолок того, что может дать рабочему или рядовому служащему мир капитализма.
У меня много друзей. У меня есть друг — крупнейший советский авиаконструктор; самолеты его конструкции в последние годы второй мировой войны решительно превзошли гитлеровских «мессершмиттов». У меня есть друг — мастер доменного цеха на одном из южных заводов. У меня есть друг — председатель большого колхоза. У меня есть друг — учитель. Есть друзья множества разных профессий.
У того, который мастер доменного цеха, прекрасный домик в южном городе на берегу теплого моря. Он тоже любит посидеть в воскресенье с журналом или газетой среди вишен и яблонь своего сада. Но он бросит и сад и весь домик и сделает это в любой праздник, если почувствует, что нужен в цехе, если там что-либо не так, что-либо случилось, или когда вдруг у него возникнет идея каких-то новых улучшений на производстве.