— Какой же ты твердолобый антеру. Все еще бесишься из-за Клеменса? — недовольно выдохнула Рид в след уходящему капитану. — Ты прекрасно знаешь, что все, что я делала, было ради Амхельна. И уже не раз доказала, что не бесполезна. А ты все не никак не угомонишься.
— Не бесполезна, но из всего ты пытаешься извлечь личную выгоду, — Лазар остановился и повернулся. — Осталось только понять, в чем твоя выгода сейчас… И лучше тебе быть далеко отсюда, когда я докопаюсь до истины.
Смотря на капитана эпигонов, Рид вспоминала, как не так давно размышляла, от кого из этих двоих, Лазара или Арчи, она хотела бы больше избавиться. И, возможно, сейчас Фэл вызывал у нее куда больше неприязни. Она лишь молча вздернула бровь, понимая, что все, что она скажет будет использовано против нее.
Лазар же развернулся и яростным шагом удалился запутанными коридорами, оставив Еву в растерянности. Подозрения капитана были не беспочвенны, но весомых доводов или фактов у него не было, и все, что он мог предъявить против нее — это личная неприязнь. Со стороны все, что произошло с ней отчасти было и есть лишь не самые удачное стечение обстоятельств. Если она сможет сохранить самообладание, то сможет выдержать давление и его угроз. Ева и не через такие подозрения проходила.
Но прежде ей не приходилось еще сталкиваться со своими тайнами лицом к лицу и на виду у всех.
Эфир темной энергией тек из ладоней шпионки. Невидимым вихрем он проникал в каждую комнату, куда заглядывала зеленоглазая шатенка. Ева сперва убеждалась, что очередное помещение замка было пустым, а уже потом направляла туда свое будоражащее влияние. В этот момент она напряженно сжимала рукоять кинжала, спрятанного за спиной. Но когда еще один мрачный зал или темная кладовая отзывались тишиной, Рид облегченно выдыхала и шла дальше.
Еву никак не оставляли вопросы, что именно шпион Эстера делал здесь? Как он попал сюда? И откуда знал ее? Неужели он следил за ней?
Конечно, Рид не надеялась, что, заглядывая в каждое помещение замка и наполняя его Тьмой, ей удастся найти еще одного невидимку. Но так она хотя бы могла избавить себя от мучительного ожидания, когда Лазар Фел или Аллард Рейн вспомнят о ней, и вместе с тем лишний раз показать, что не бесполезна и, на всякий случай, отвести от себя подозрения. Хотя бы на время.
В какой-то момент Ева остановилась возле каменного моста, который тянулся от задней части замка через широкое ущелье к кромке леса на другой стороне. Она заметила пару одиноких фигур в золотых масках, охранявших мост, и задумалась, удалось бы ей как-нибудь проскользнуть мимо них и, внемлив словам Лазара, сбежать в неизвестном направлении, чтобы оказаться как можно дальше?
Ева почти никогда не позволяла себе даже думать о том, что было бы, если бы она остановилась, не выполнила очередной приказ или сбежала. О таком нельзя было думать, чтобы пройти очередную проверку симбионтом. Поэтому Рид просто не знала, чего боялась больше — быть пойманной на непозволительных мыслях или осмелится на какой-то действительно отважный шаг.
«Я уже его сделала однажды» — напомнила она себе, поворачиваясь в обратном направлении, подальше от моста, в сторону внутренних помещений замка.
— Темной ночи, Ева! — внезапный голос в ночи заставил девушку вздрогнуть и ринуться прочь от силуэта, отделившегося от тени, отбрасываемой стеной замка.
— Арчи! — беззвучно охнула Рид, встретившись с одним глазом коренастого бородача. — Какого Всадника…
«Нам нельзя разговаривать!» — тут же вспыхнуло в ее голове. — «Смерть, нет! Как я объясню свои мысли?»
— Нет больше смысла прятаться, Ева. Скоро все, к чему мы стремились, свершится, — из-за уродливого шрама Фэрроу улыбнулся кривой улыбкой.
«Удивись! Возмутись! — приказывала она себе. — 'Не выдавай себя!»
— О чем ты говоришь? — спросила Ева вслух, искренне не понимая, что двигало Арчи, когда он решил найти и заговорить с ней открыто. Роз всегда было более, чем достаточно…
«Нет, не думай!» — больно прикусила она губу.
— Ты знаешь, о чем я, дорогая, — Арчи улыбнулся теплой отеческой улыбкой и раскрыл руки, словно для дружеских объятий. — Сколько лет, Еванджелина, сколько лет… Помнишь, как я впервые нашел тебя в том кафе? Бедная девочка, ты выглядела так, словно готова была умереть прямо за тем столиком. Я никогда не спрашивал, что они тогда заставили тебя сделать…