— Эй, нет, что ты… стой! — новые вопли наполняли окрестности замка, когда кто-то из людей в маске неожиданно поднимал меч на свое напарника.
— Это не эпигоны… — вымолвила Ева, обреченно наблюдая из-за угла творящейся бойней. — Волки в овечьих шкурах… Когда они…
Но догадка мгновенно озарением вспыхнула в голове шпионки. Люди Алларда были слишком потрясены уничтоженными порталами и поисками новых путей для отступления, чтобы успеть усомниться в том, кто после первого нападения ходил в золотых масках. Мятежники нанесли удар не только по зеркалам, но и подготовились ко второму нападению, внедрившись в ряды эпигонов.
«Быть может уже поздно выбирать сторону» — пронеслось в голове Евы. — «Рейн не заметил подмены, и они ударили в спину…»
Странное чувство обиды роднило Рид с эпигонами, оказавшимися в таком же положении, как и она сама, будучи преданной Арчи. И хоть все это время Ева делала все, чтобы эти нападения состоялись, сейчас, наблюдая жестокость, с которой расправлялись мятежники с людьми генерала, она чувствовала сомнение. Точно, как вурдалаки в бойцовском клубе. Как и все адепты Тьмы, готовые разорвать друг другу глотку в погоне за властью. Хотя разве кто-то говорил Еве, что она помогает светлым в борьбе с тиранией Орла? Уж Рид-то точно всегда знала, что Эстер не имеет ничего общего с мятежниками в Амхельне.
«Эстер… невидимка!» — пронеслось в голове Евы, когда она решила отбросить свой маленький кинжал и выхватила из рук погибшего легкий одноручный меч.
В этом сошедшем с ума мире Рид еще могла получить ответы хоть на какие-то вопросы. Поэтому не взирая на страх, Ева снова заглянула за угол, убедилась, что бой ушел дальше, и скользнула вглубь замка.
За дни, проведенные до своей вылазки в город и после своего возвращения, шпионка хорошо изучила устройство замка. О многом она рассказала Арчи, который вытащил ее из темницы бойцовского клуба, а потом посадил обратно, чтобы не вызвать подозрение у рыскавших по округе эпигонов. Рид скользила по замку короткими тропами, стараясь обходить очаги сражения проходами сквозь подсобные помещения. Надежды было мало, но выбора у Евы было еще меньше — или попытаться найти Эштона Грея живым, или трястись от страха в каком-нибудь укромном углу, надеясь, что ее никто не найдет. Без помощи ей все равно вряд ли удастся выбраться из Силдса, да и за его пределами ей совсем не рады, а шпион Эстера каким-то чудом смог пробраться в штаб генерала Амхельна, и если бы не тот досадный случай со взрывом, обесточивающим эфир…
— А ты откуда взялась? — словно из ниоткуда перед Евой возник орлиный профиль маски, а полумрак безжизненной кухни, в которую протиснулась шпионка из тесной подсобки, рассеялся в сполохах беспощадного огня.
— Чтоб тебя! — взвизгнула Рид, бросаясь за каменную печь, чтобы укрыться от пламени.
— О, ты хочешь поиграть? Что ж, я знаю парочку интересных игр…
Оглядывая угол, в котором оказалась, Ева судорожно искала решение. Как бы понять и не прогадать, кто напал на нее — настоящий эпигон Орла или мятежник? Кто бы ни был, он еще не знает об истории с Арчи. Но если среди солдат генерала она была известной персоной, то одним из ключевых моментов работы на Фэрроу была абсолютная конспирация. Именно поэтому старик и официантка в бойцовском клубе напали на нее и бросили в тюрьму, так как понятия не имели, что Ева была с Арчи за одно. Смерть бы всех их побрал!
— Как насчет игры в веселую казнь от руки генерала, а? — крикнула брюнетка, делая ставку на настоящего эпигона. — Если убьешь Еву Рид, то смело можешь прощаться с жизнью…
— Еву Рид? Это та, которая кинула Советника что ли? — гоготнул огненный эфирист. — Ее объявили в розыск по всей стране. Чего тогда вдруг генералу впрягаться за тебя? Уж Рейн бы давно вздернул такую…
Признание шпионки определенно заинтриговали парня в маске, и Ева определила его приближение по смеху, звучащему все ближе. Схватив стоящую возле стенки литую крышку от поварского бочка, Рид рванула на мятежника, закрывшись от его огня словно щитом.
— Ай! — взвизгнула она, отбрасывая мигом раскалившийся импровизированный щит, но этого мгновения хватило, чтобы сбить с ног обескураженного лжеэпигона и пронзить его насквозь мечом.