— Он и не пытался этого скрывать, — дрогнувшим голосом отозвалась Хранительница Эстера. — Арнлейву не нужен город, и он плевать хотел на залежи эфира в недрах нашей земли. Сам видел, что эфирные кристаллы теперь Эгго может создавать собственными руками.
— Ему нужна ты, — отстраненным голосом произнес Дин, догадавшись, но Леди устало мотнула головой.
— Не я, а моя эфирная завеса… Чего бы он не хотел добиться с помощью него, ради этого Эгго готов пойти на все. Но чтобы овладеть барьером… ему нужно убить меня.
Амхельн
Холодный ветер задувал сквозь разбитые окна, поэтому комнаты замка превратились в ледяную тюрьму. Солнце уже давно взошло, эпигоны продолжали бегать по замку в поисках врагов, однако предсмертных воплей уже давно не раздавалось, возможно, всех мятежников уже поймали.
Ева куталась в куртку, нацепив капюшон и скрестив руки на груди, сидела в кабинете Рейна возле камина. Ее в очередной раз попросили не мешаться под ногами, но комната шпионки была уничтожена одним из взрывов. Поэтому в этот раз приказ генерала Ева исполняла с большим удовольствием.
Вглядываясь в огонь, Рид все еще искала оправдание своим поступкам. Сначала она привела в замок тех самых повстанцев, которые устроили резню. Затем сдала Эштона Грея, тем самым сделав главными подозреваемыми своего кузена из Эстера и его соправителей. Но она понятия не имела, что этот невидимка здесь делал. Убила собственными руками Арчи, того, кто был для нее надеждой все эти годы на свободную жизнь, лишив себя навсегда возможности обрести ее. А затем сама же свела на нет последнюю попытку избавиться от Алларда Рейна.
Вот только теперь, когда те, на кого она работала, кому помогла когда-то убить Леорика Вагнера, пытались отправить в Нижний мир и ее саму, Ева окончательно запуталась в своих решениях. С Рейном у них не заладилось. Но он не пытался убить ее или избавиться, как израсходованный материал, Аллард защищал каждого своего эпигона. А Арчибальд Фэрроу же бросил неподготовленных солдатов в пекло, откуда они бы точно не выбрались живыми.
И теперь Еванджелина не знала, кто был большим злом во всей этой истории. Правители Амхельна, которых она так ненавидела, или повстанцы, которые прикрывались высшими идеалами, но готовые на любую самую подлую вещь для их достижения.
А, может, самым главным злом была сама Ева — ведь она единственная знала ответы на все вопросы, но продолжала упорно молчать. Она ненавидела себя в этот момент, ведь как минимум, Рид могла отвести подозрения от Эстера. И все равно молчала.
Рейн, закурив уже десятую сигарету, рылся в бумагах в тумбе стола, что-то собирая в небольшую дорожную тканевую сумку, такие были у обычных эпигонов, а сами правители как правило предпочитали что-то более вычурное. Однако Аллард, видимо, еще не свыкся с новой должностью. Рейн и Рид находились в одной комнате, но как будто не замечали друг друга, погруженные в свои мысли.
Огонь в камине дрогнул, когда в кабинет вошел Лазар. Его рука была спешно перевязана чьей-то рубашкой, сам он немного прихрамывал, но выглядел довольным.
— Нашли пару зеркал в городе, через час сможем вернуться в Лонде-Бри, — радостно сообщил он.
Ева взглянула на капитана впервые с искренней радостью, хотя и сама не понимала, чему она так рада, ведь Рейн может ее отправить на проверку к симбионту, и тогда-то правда вскроется. Но Рид больше всего сейчас хотелось оказаться дома, укутаться в плед, приготовить себе вкусный ужин, и, может, навестить родителей.
— Отличная новость. Собирайтесь, — сухо бросил Аллард.
— Тела убитых забираем? — чуть замешкавшись произнес Фэл, на что генерал лишь покачал головой. — А Кэсси?
Еще один укол совести почувствовала Ева, но побоялась даже посмотреть на генерала.
— Я сам заберу ее, — так же сухо и строго ответил Рейн, Лазар лишь кивнул и уже было развернулся, чтобы выйти, как Аллард добавил. — И вытащи Грея из темницы. Его мы забираем с собой.
— Он еще жив? — не сдержалась Ева и посмотрела на генерала, чьи белые волосы окрасились в красный цвет от крови.
— Эстер ответит за все, что здесь произошло. Он нам еще нужен, — усмехнулся Рейн вопросу шпионки. — И да, Лазар…
Однако, его прервал неожиданный звонок циркуляра. Вряд ли бы кто-то обратил внимание на столь обыденный звук, если бы Рейн удивленно не начал перебирать свою дорожную сумку, а затем, достав покоцанный эфирный коммуникатор, несколько секунд изучал его, пока, наконец, не открыл экран и довольно улыбнулся.