— Ну и злющая же каракатица! — воскликнула Сара. — Мог бы ведь сказать нам, какая лошадь победила на галопе. Он столько лет знает Старика, что ему с первого взгляда видно, доволен он лошадьми или нет.
— Нельзя на минутку встретиться с парнем в аллее, чтобы на другой же день это не стало известно Джону, — сказала Маргарет. — Пегги его видеть не может. Знаешь, как она вечно крадется задними дворами и подстерегает молодого Джонсона где-нибудь на холмах, когда он возвращается домой верхом?
— Прекратите чесать языками у меня на кухне, — прикрикнула на них миссис Лэтч. — Вы что — ослепли, что ли, дайте наконец этой девушке пройти в моечную.
Эстер, вероятно, неплохо управилась бы со своими обязанностями, если бы не второй завтрак, который подавался в столовую. Мисс Мэри ждала к себе друзей — партнеров по теннису. Кроме жареных цыплят, готовили еще котлеты и пряный соус. На десерт подавались желе и бланманже, а Эстер понятия не имела, где все эти блюда стоят, и много времени ушло зря.
— Ладно, сиди уж, я быстрей управлюсь сама, — сказала повариха.
Мистер Рэндел тоже был рассержен тем, что она не успела согреть тарелки, да к тому же еще перепутала, какие подаются в господскую столовую и какие — слугам. Однако Эстер понимала, что нужно терпеть и помалкивать, если хочешь удержаться на месте. Она должна научиться обуздывать свой характер — хочешь не хочешь, должна. И с этими мыслями, исполненная твердой решимости, она переступила порог столовой для слуг.
Там за обеденным столом сидело человек десять-одиннадцать, но сидели они так тесно, что Эстер показалось, будто их много больше, и, когда она заняла свое место рядом с Маргарет Гейл, добрая половина лиц была ей незнакома. Она не сразу узнала четырех некрасивых низкорослых пареньков, которых уже видела раньше верхом на лошадях; почти напротив них, рядом с камеристкой, сидел невысокий белокурый мужчина лет сорока с явной наклонностью к полноте и небольшими круглыми бакенбардами на бледных щеках. Мистер Рэндел, во главе стола, раскладывал по тарелкам пудинг. Обращаясь к белокурому, он величал его мистер Надувало, настоящее же его имя, как впоследствии узнала Эстер, было Уорд, а занимаемая им должность — старший грум мистера Барфилда. Узнала она также, что Демон тоже не настоящее имя паренька с красными, как морковка, волосами, и с изумлением воззрилась на него, когда он шепнул ей на ухо, что ему до смерти хочется отдать должное этому пудингу, да от него так толстеют, что приходится только сидеть и облизываться. Заметив, что девушка не очень-то уразумела смысл его слов, он пояснил:
— Ты же понимаешь, больше шести стоунов[1] мне иметь нельзя, а выдерживаться иной раз жуть до чего трудно.
Эстер он показался очень славным малым, и она принялась горячо убеждать его отказаться от своего решения и отведать пудинга и убеждала до тех пор, пока мистер Надувало не велел ей замолчать, после чего внимание всего стола обратилось на этого мальчишку, и Эстер была изумлена еще больше, заметив, что этот малыш, несмотря на свою невзрачность, здесь, как видно, на особом положении, в то время как другим, куда более солидным с виду парням, совсем не уделяется такого внимания. Напротив Эстер, рядом с мистером Надувало, сидел какой-то длинноносый сутулый малый с подслеповатыми глазами, над которым все издевались, а особенно изощрялся мистер Надувало, непрестанно отпускавший шуточки по его адресу. Теперь мистер Надувало принялся рассказывать о том, как бедному Джиму не повезло со Стариком.
— А почему вы называете этого человека мистер Леопольд — ведь его зовут мистер Рэндел? — собравшись с духом, спросила Эстер у Демона.
— Да потому, что ходит слух, будто он богат, как Леопольд Ротшильд, — сказал Демон. — Выиграл кучу денег и на Городских и на Пригородных. Жаль, что тебя здесь не было, могла бы и ты посмотреть.
— Я еще никогда в жизни не бывала на скачках, — простодушно призналась Эстер.
— Никогда не бывала ни на Городских, ни на Пригородных?.. Я был в форме, и у лошади резвости было в запасе хоть отбавляй, так что я сразу оторвался от остальных, как только пошел под уклон. Но Жестянщик чуть не обошел меня у финиша, начал посылать свою лошадь как бешеный. Он жуткий парень, этот Жестянщик. Однако Старик меня тоже кое-чему научил… Да, кое-что я от него взял.
Теперь уже всем жокеям, за исключением Демона, накладывали на тарелки мясной пудинг с картофелем и овощами. Получила свою порцию и Эстер. Мистер Леопольд, мистер Надувало, горничная и повариха разделили между собой баранью ногу, отрезав тоненький ломтик Демону.