— Она студентка, — сказала я, наконец. — Ставлю на высшую школу медицины. Она не замужем, но у нее есть серьезные отношения. Она из семьи среднего класса, но близко к высшему. Она бегунья, но не ботанка. Она любит вставать рано, делать вещи, которые люди считают болезненными, и если у нее есть братья или сестры, они либо все младше ее, либо все мальчики.
Я ждала ответа от агента Локк. Она промолчала. И Дин тоже.
Чтобы заполнить тишину, я добавила последнее описание.
— Ей на самом деле быстро становится холодно.
Не было другого объяснения тому, что она носила свитер в июле, даже в помещении.
— Что заставило тебя думать, что она студентка? — наконец спросила агент Локк.
Я посмотрела на Дина и внезапно поняла, что он тоже смотрел на меня.
— Сейчас половина одиннадцатого утра, — сказала я. — И она не на работе. Это слишком рано для обеда, и она не одета как тот, кто работает.
Агент Локк подняла бровь.
— Может она работает дома. Или у нее две работы. Может она учительница в начальной школе и у нее летние каникулы.
Эти поправки были допустимы, но так или иначе — для меня — они все равно были неверными. Это трудно объяснить, и я подумала о том, что Майкл предупреждал меня: ФБР никогда не прекращает выяснять, как я делаю то, что делаю.
Я подумала о том, что агент Локк говорила, что изучала профилирование трудным путем — один урок зараз.
— Она даже не смотрит на них.
К моему удивлению, Дин был тем, кто пришел мне на помощь.
— Пардон? — агент Локк обратила свое внимание на него.
— Другие люди тоже примерно ее возраста. — Дин кивнул в сторону пары молодых мам с детьми, а также на несколько сотрудников универмага, которые стояли в очереди за кофе. — Она не смотрит на них. Она даже не понимает, что они ровесники. Она уделяет больше внимания студентам колледжа, чем другим, но явно не считает себя одной из них.
И это было чувство, которое я не могла выразить словами. Это было, как будто Дин залез мне в голову и разобрался в информации, крутящейся в моем мозге, но, конечно, это не так. Ему не нужно было залезать ко мне в голову, потому что он думал таким же образом.
После долгого молчания, Дин посмотрел на меня.
— Почему медицинский?
Я опять посмотрела на девушку.
— Потому что она бегунья. — Дин улыбнулся, совсем чуть-чуть.
— Ты имеешь в виду, что она мазохистка.
На другом конце, девушка, о которой мы говорили, встала, и я могла увидеть пакеты в ее руке, с тем, что она купила. Все сошлось.
Я не ошиблась.
— Почему ты думаешь, что у нее есть парень? — спросил Дин, и за его словами, которые он растягивал, я услышала любопытство — и может даже уважение.
Я пожала плечами, в ответ на его вопрос — в основном, потому что не хотела рассказывать ему, что причина, по которой я была уверена, что эта девушка не одинока, была в том, что все время, пока мы были здесь, она совсем не смотрела на Дина.
С расстояния, он казался старше. Даже в джинсах и выцветшей черной футболке, можно было увидеть мышцы под рукавами. Но дело не только в них.
Его волосы, его глаза, то, как он стоит, и как двигается — если она была бы одинока, то смотрела бы.
— Новая игра, — сказала агент Локк. — Я указываю на машину, а ты говоришь мне о ее владельце.
Мы пробыли в торговом центре три часа. Я думала, что когда мы выйдем на парковку, это будет значить, что мы закончили сегодняшнюю тренировку, но, видимо, я ошибалась.
— Кэсси, эта. Начали.
Я открыла рот, затем снова закрыла. Я привыкла начинать с людей: как они стоят, как говорят, их одежды, их работы, пола, как они клали салфетку на колени — это был мой язык. Начать с машины, было, как летать вслепую.
— В нашей работе, — сказала мне агент Локк, пока я смотрела на белую Акуру[3], думая принадлежала ли она покупателю, или сотруднику молла, — ты не можешь поймать подозреваемого, пока не изучишь дело. Ты едешь на место преступления и восстанавливаешь произошедшее. Ты берешь доказательства, изучаешь его поведение, и затем пытаешься сузить круг подозреваемых. Ты не знаешь, ищешь ли ты мужчину или женщину, подростка или старика. Ты знаешь, как они убивают, но не знаешь почему. Ты знаешь, в каком виде они оставляют тела, но ты должна выяснить, как они вычисляют жертву. — Она остановилась. — Так что, Кэсси. Кто владелец этой машины?
Марка и модель не говорили мне о многом. Эта машина могла принадлежать и мужчине, и женщине, и была припаркована перед рестораном, а это означало, что я понятия не имела, для чего владелец приехал в молл. Парковочное место не было хорошим, но и не таким уж плохим. Парковка оставляет желать лучшего.
— Они торопились, — сказала я. — Припарковались криво, и не потрудились найти место получше. — Также это показало мне, что водитель не такой человек, который будет искать лучшее место на парковке молла, для удовлетворения чувства собственного достоинства. — Нет детского сидения, значит, нет детей. Нет наклеек на бампере, машину моют довольно часто. Они здесь не ради еды — нет причины торопиться ради этого — но они припарковались возле ресторана, поэтому либо они не знают, куда пойдут, когда зайдут в молл, либо магазин, в который они пойдут, рядом.
Я остановилась, ожидая что Дин продолжит с того места, где я остановилась, но нет. Вместо этого, агент Локк дала мне один совет.
— Не говори «они».
— Я не имела в виду «они», как несколько людей, — поспешно сказала я. — Я просто еще не решила, мужчина это, или женщина.
Дин взглянул на вход в молл и затем снова на меня.
— Это не то, что она имела в виду. «Они» держит тебя на расстоянии. Также как «он» и «она».
— Тогда какое слово я должна использовать?
— Официальное, — сказала агент Локк. — Мы используем термин Неизвестный Объект — или Н.О.
— А неофициальное? — спросила я.
Дин засунул руки в карманы джинс.
— Если ты хочешь проникнуть в чью-нибудь голову, — сказал он грубо, — ты используешь слово «Я».
Прошлой ночью, я представляла себя в теле Лии, представляла, на что это похоже, быть ей. Я могла представить водителя этой машины, паркующегося также, но это не касалось машин. В конце концов, я не буду профилировать покупателей.
Я буду изучать убийц.
— Что если я не хочу быть ими? — спросила я. Я знала, что если закрою глаза, зажмурюсь так сильно, что окажусь в шкафу моей мамы. Я могла бы увидеть кровь. Я могла бы почуять ее. — Что если я не могу?
— Тогда ты счастливица, — голос Дина был тихим, но взгляд потяжелел. — И тебе лучше вернуться домой.
Мой желудок скрутило. Он не думал, что мне здесь место.
Внезапно, стало слишком легко вспомнить, что когда вчера мы встретились, и он сказал «приятно познакомиться», это было ложью.
Агент Локк положила руку на мое плечо.
— Если ты хочешь стать ближе к Н.О., но ты не хочешь побывать в его шкуре, то есть другое слово, которое ты можешь использовать.
Я отвернулась от Дина и сфокусировала внимание на агенте Локк.
— И что же это за слово? — спросила я.
Локк встретила мой взгляд.
— «Ты».
Глава 12
В ту ночь, мне приснилось, что я шла через узкий коридор. Пол был покрыт плиткой. Стены были белыми. Единственным звуком во всей комнате были мои тапочки, шаркающие по недавно вытертому полу.
Это неправильно. Что-то здесь не так.
Флуоресцентные лампы мерцали над головой, и на полу мелькнула моя тень. В конце коридора была металлическая дверь, покрашенная в цвет стен. Она была слегка приоткрыта, и я подумала, оставила ли я ее открытой, или мама, чтобы следить за мной.
Не входи туда. Стоп. Ты должна остановиться.
Я улыбнулась и продолжила идти. Один шаг, два шага, три шага, четыре. На каком-то уровне, я знала, что это был сон, знала, что найду, когда открою эту дверь, но не могла остановиться. Мое тело онемело от талии и ниже. Моя улыбка была болезненной, как линия огня по моему лицу.