Маклин передал папку констеблю.
— Я постараюсь вернуть все как можно скорее.
Он собрался уходить, и только тогда Макаллистер поднялся с кресла.
— Инспектор?
— Да, мистер Макаллистер?
— Вы не знаете, когда можно будет возобновить строительство? Мы и так задержались с этим проектом. Я каждый день теряю деньги, а работать нам не позволяют.
— Я переговорю с криминалистами. Наверное, еще день или два.
Выйдя из офиса, Маклин занял пассажирское место, пустил констебля за руль и молчал, пока они не выехали на улицу.
— По-моему, он врет, — задумчиво произнес инспектор.
— Макаллистер?
— Нет. Вернее, да. Этим застройщикам всегда есть что скрывать. Но в данный момент он думает только, как бы продолжить проект. Нет, я о Донни Мурдо. Может, он и был в подвале, но не работал. Уж во всяком случае, не кувалдой. Руки у него нежные — он тяжелой работой много лет не занимался.
— Значит, тело нашел кто-то другой? Кто же?
— Не знаю. Так или иначе, вряд ли это связано с убийством. — Маклин раскрыл папку и начал перебирать беспорядочный набор контрактов и писем. — Но я узнаю.
— Ты свой чертов мобильник когда-нибудь включаешь? — На правом виске у старшего инспектора Дагвида вздулась толстая жила — неизменно дурной знак. Маклин пошарил в кармане пиджака, выудил мобильник и щелкнул крышкой. Экран пустой, кнопка включения не работает.
— Опять батарейка села. Уже третья за месяц.
— Но ты же теперь инспектор. У тебя собственный бюджет. Купи себе новый телефон. Желательно, такой, чтоб работал. Или рацией обзаведись.
Маклин запихнул злосчастный мобильник в карман и передал папку констеблю Кидд — той самой девушке, что сопровождала его к Макаллистеру, а сейчас, похоже, рада была бы сбежать, пока ее не втянули в начальственные разборки.
— Отнесите это констеблю Макбрайду, предупредите, чтобы не потерял. Я не желаю оказаться в долгу перед Томми Макаллистером.
— Что еще за Макаллистер? Осведомитель, что ли? — поинтересовался Дагвид и посмотрел в спину уходящей девушке, будто соображал, почему она не работает по его заданию.
— Это владелец дома, где нашли тело молодой женщины.
— А, дело о ритуальном убийстве. Слышал, как же. Точно по твоей части: богачи с их непристойными извращениями.
Маклин пропустил шпильку мимо ушей. Слыхал и не такое.
— Вы хотели меня видеть, сэр?
— По делу Смайта. Ты, как я понял, говорил с Джейн, должен понимать, насколько важно получить результат как можно скорее.
Маклин кивнул, отметив, с какой легкостью Дагвид назвал суперинтенданта по имени.
— Ну, вскрытие состоится через полчаса, не опоздай, — продолжил старший инспектор. — И вообще, ты несешь ответственность за сбор и получение всех результатов криминалистических анализов. А я опрошу прислугу, попытаюсь выяснить, с кем Смайт был не в ладах.
В таком разделении обязанностей был смысл. Маклин смирился с необходимостью работать с Дагвидом и решил, что надо по возможности налаживать отношения.
— Послушайте, сэр, насчет того вечера. Извините, что я сунул свой нос не в свое дело. Это ваше расследование.
— Мы не соперники, Маклин. Погиб человек, его убийца гуляет по улицам. Сейчас важно только это. Ты на след преступника выйди, и я стерплю тебя в своей команде, договорились?
Вот и наводи с ним мосты! Маклин кивнул, не доверяя своему языку: не хотелось ляпнуть что-нибудь неприятное для Дагвида.
— Вот и славно. А сейчас отправляйся в морг, узнай, что нашел твой дружок-вурдалак, этот Кадволладер.
Доктор Шарп подняла голову, улыбнулась Маклину и продолжала раскладывать пасьянс на компьютере.
— Он еще не пришел. Придется вам подождать, — обратилась она к экрану.
Маклин был не против. Вскрытие трупов никогда не радует, зато в морге работали кондиционеры.
— Вы уже получили результаты экспертизы по убитой девушке? — спросил инспектор.
Трейси Шарп со вздохом оторвалась от монитора и повернулась к завалам бумаг.
— Посмотрим… — Она вытащила листок из груды документов. — Вот протокол экспертизы. Хм-м. Более пятидесяти лет назад.
— Это все?
— Нет. Убита менее трехсот лет назад, но, поскольку прошло более пятидесяти, углеродной датировкой точнее дату не установить.
— Почему?
— Спасибо американцам. Они начали ядерные испытания в сороковые годы, а по большому счету все пошло с пятидесятых. Атмосфера наполнилась изотопами сверх природного фона. Мы все ими полны — и вы, и я. Все, кто жил после тысяча девятьсот пятьдесят пятого. Когда мы умираем, изотопы начинают распадаться. Мы пользуемся этим, чтобы установить, как давно умер человек, — но только если он умер после тысяча девятьсот пятьдесят пятого. Ваша бедняжка погибла раньше.