— Почему?
— Потому что убийцы, очевидно, не боятся трупов. Их не пугает запах крови, тошнотворный смрад разлагающегося тела. Торчащие наружу кости женщин и опустошенные глаза детей не трогают их. Они не чувствуют близости смерти, когда везут на телеге сломанные тела, не боятся оказаться на месте жертвы, когда отправляют трупы в печь. Запугивать их смертью бессмысленно, потому что они сами без сожаления скашивают жизни как мешающиеся под ногами сорняки, — Заксен говорил ровно, бесстрастно.
— Ты и сам относишься к числу таких убийц, — высказала мысли вслух. — Ты судишь по себе.
— Верно, — его лицо исказила невеселая ухмылка. — Грозный надзиратель был бы настоящим идиотом, если бы пытался исправить меня, отправив собирать трупы по переулкам. Но в целом метод не так плох, — хмыкнул он. — По крайней мере отчетов о новых нападениях меченых мне не поступало.
— Меченых? Побывавших во Второй группе?
— Да. У некоторых горожан ты можешь увидеть шрам на тыльной стороне ладони, — он провел пальцем линию вдоль своей левой руки. — Когда легко можно найти тех, кто уже попадал нам в руки, они подумают дважды, прежде чем вновь попытаться выкинуть свой грязный трюк. В убежище нет ни одного преступника с двумя шрамами. Думаю, ты понимаешь причину.
— Потому что ты не даешь второго шанса.
— Именно. Близость смерти рождает страх, рана причиняет физическую боль, угроза — их катализатор, а шрам — вечное напоминание. Пара движений и мы получаем послушную трусливую собачонку. Она сожрет свои собственные лапы, но больше не подумает отбирать чужое. Слишком много мороки, избавиться одним движением куда проще, — недовольно цыкнул командир. — Но пока метод работает, я готов мириться с этим.
— Не думала, что ты придумаешь нечто подобное.
— Я тоже, — фыркнул он. — Надеюсь, ты довольна. Это маленькое представление рождено лишь для тебя. Как и многое, чем я занимаюсь сейчас.
— «Воспитание» жителей, упрощение устройства на работу, сотрудничество с Эльткридом, обучение Гончих стрельбе… Все это?
— Это и даже больше. Я бы никогда не стал менять привычного расклада, если бы события не развернулись так.
— Будем считать, я меняю тебя к лучшему, — растерянно ответила я.
— Пха… Надеюсь, это не приведет нас к могиле раньше времени. Проводить реформы в убежище опасно для жизни. Не хотелось бы в будущем пожалеть о том, что я начал.
— Если ты так сомневаешься в своем выборе, почему ты делаешь все это?
— Ты не понимаешь? — он глянул на меня.
— Есть предположение, конечно…
— Раз ты боишься его озвучить, это верное предположение, — хмыкнул командир.
— Я не могу поверить. Это правда из-за меня?
Он молчал с минуту, но все же ответил:
— В какой-то момент я ясно понял, что должен делать.
Сдержанно. В его стиле.
— Это твой способ заполучить меня? — полушутливо спросила я.
— Именно. Самый благоприятный для тебя, — добавил он с хищной ухмылкой.
— Когда дело касается тебя, комплименты и угрозы идут рука об руку… Жуть какая, — поежилась я.
Он коротко рассмеялся. Мое сердце екнуло. Его улыбка невероятно обаятельна, а смех пробирает до мурашек. В такие моменты держать себя в руках, чтобы не потянуться к нему, невероятно сложно. Не думала, что когда-нибудь буду изо всех сил гнать желание кинуться мужчине в объятия. Возможно, я решилась бы, если мы были в его кабинете, но мы на улице… Маловероятно, конечно, но кто-нибудь может увидеть. Не знаю, чем это может обернуться, но точно не хочу проверять. В конце концов где-то сзади есть Гончая, ведущая Эша в штаб. Да, точно. Срываться нельзя. Я сжала губы и взяла волю в кулак.
Надеюсь, нам с Заксом предстоит провести еще множество вечеров вместе.
====== Глава 24. Откровение ======
— Экзамен на стрельбу с короткой дистанции ты сдала без проблем, — сказал Заксен, когда я опустила пистолет. — Средняя и дальняя более-менее. Без проколов не обошлось, но в конце концов хотя бы одна из мишеней на каждой позиции задета.
Это результат моих упорных тренировок… Все ближние мишени были поражены, но чем дальше они стояли, тем хуже я попадала.
— В любом случае лучше, чем в первый раз, — с надеждой сказала я.
— Безусловно, — согласился командир. — Как я уже сказал, короткую дистанцию я тебе засчитываю. Над остальным будешь работать самостоятельно.
— То есть?..
— Я выдам разрешение на пользование служебным оружием. Когда захочешь потренироваться, будешь брать его и приходить сюда, но по окончанию тренировки сдашь обратно. Настоящие патроны получишь только на миссии.
— Значит, я теперь могу сопровождать тебя на заданиях? — обрадовалась я.
— Да. Ты неплохо справилась за короткий срок, от тебя может быть толк на миссии. Но собственный пистолет ты пока не заслужила. Старайся лучше, чтобы я мог вручить его тебе. Он все еще ждет тебя.
— Значит, ты подготовил его заранее, — улыбнулась я. — Ты все-таки веришь в меня.
— Иначе я не тратил бы на тебя свое личное время, — хмыкнул командир.
— Да уж, в этом весь ты, — удовлетворенно протянула я. — Я рада, что ты тренировал меня. Спасибо.
Он испустил короткий смешок и протянул руку, чтобы я вернула ему пистолет. Значит, сейчас мне остается только тренировать меткость. Эти недели, проведенные в компании командира, пусть и за тренировкой, были лучшими за все время пребывания в убежище. Я искренне наслаждалась его компанией и с каждым вечером прощаться с ним становилось все сложнее. Мы снова будем мало видеться. Изредка пересекаться в столовой и, может быть, на заданиях, пока Заксен не найдет время прийти ко мне, чтобы посвятить мне часть своего вечера. В этом состоит главная сложность в любви к командиру. У него никогда нет времени. Эта мысль вгоняет меня в тоску.
— Что с лицом? — спросил он, уже спрятав пистолет и вернув патроны в деревянный ящик.
Хочу побыть с ним еще немного.
— Ничего, — я постаралась смахнуть нахлынувшее уныние. — Задумалась немного.
Он изучающе посмотрел на меня.
— Голодна?
— Ну, в последний раз я ела утром, так что да. Очень.
— Прекрасно. Поужинай со мной, — сказал Заксен.
— С удовольствием! — слишком быстро ответила я.
Его лицо расплылось в ухмылке. Вот черт. Надо было ответить спокойней…
— Но, думаешь, идти в Либералитас в такое время — хорошая идея? Я не уверена, что мы успеем до закрытия.
Я посмотрела на небо. Тяжелые густые облака медленно, но верно окрашивались в огненные оттенки, извещая о наступлении заката. Отсюда до Либералитаса идти действительно долго. Мы точно не успеем.
— Ресторан оставим на следующий раз, — сказал Заксен. — Сегодня поедим в штабе.
— Думаю, другого варианта у нас попросту нет, — подумав, ответила я. — Есть в таверне в такой час довольно сомнительно. Гончие в своем большинстве сейчас отдыхают там, наверное. Да и ужин скоро закончится, в столовой никого не останется к моменту, когда мы вернемся. Поесть в столовой — лучший вариант на данный момент, — заключила я.
— Слишком много сомнений для простого предложения, — устало цыкнул командир. — Пошли уже.
Он направился к воротам, я последовала за ним.
В отличие от прошлых раз, сегодня мы возвращались в штаб при остаточном свете солнца. Вокруг еще расхаживали немногочисленные жители и опасливо косились на нас, прижимаясь к краю улицы, лишь бы оказаться дальше от командира. Я натянула на лицо строгую холодную маску. Сегодня мы возвращались молча. Ладно, это не важно, я получу свою долю его внимания за ужином. Раньше мы расходились по комнатам, так как Заксену предстояла ночная работа с документами, а мои смены всегда начинались ранним утром. Но так удачно совпало, что завтра у нас обоих выходной. Возможно, нам удастся провести вместе даже больше времени, чем я ожидала. По крайней мере я действительно хочу этого.
Мы проходили мимо пункта раздачи. Время работы подходит к концу, но очередь до сих пор довольно длинная. Однако, двигалась она быстро. Терпеливо ожидая своей очереди, горожане старательно игнорировали командира и тут же отводили взгляд, стоило им посмотреть в его сторону. Их можно понять. Я глядела по сторонам, рассматривая людей, и взглядом случайно зацепилась за объявление: «До закрытия пункта шестнадцать дней». Похоже на то, что цифры были съемные и менялась каждый день в зависимости от оставшегося времени. Я на секунду удивилась такому способу сообщить о нововведении, но поняла, что писать точную дату жителям бессмысленно: в убежище не следят за датами и днями недели. Рядом стоял еще один стенд с информацией о способе устройства на работу.