— Ты вообще не даешь шанса сделать тебе сюрприз, — вместо приветствия буркнула я. — Даже просыпаешься раньше, чем я успеваю прийти.
— Не люблю, когда меня застают врасплох, — хмыкнул он, закатывая в локте рукава серой рубашки формы. — К тому же ты передвигаешься как слон.
— Насколько же чувствительный у тебя сон? — удивилась я, поставив порции на стол. — Я могу поклясться, что двигалась максимально тихо.
— Ты слишком высокого мнения о своих способностях скрытности.
— Ладно-ладно, пусть так, — я приняла поражение. — Давай есть.
Обычно мы ели молча. Если мне удавалось завтракать с командиром в столовой, за столом он был последним, кто говорил, предпочитая слушать и лишь изредка вставлять свое слово.
— У тебя изменение в расписании, — внезапно сказал мужчина. — В двенадцать, ты и я пойдем к лифту, встретим Святого Юне.
— Впервые слышу об этом, — удивилась я. — Зачем он спускается?
— Не перебивай, — невозмутимо ответил он. — Мы проведем его по району, покажем штаб, кратко введем в курс дела. Дальше с новой группой отправимся в Либералитас на встречу с Валентином. Святой Юне выказал желание провести собрание между тремя сторонами. Ты же знаешь, решением ассамблеи в следующем году Храм должен был остановить финансирование убежища, но теперь наш достопочтенный, — он иронично выделил свое обращение, — наоборот предлагает всяческую поддержку в делах. Подробнее узнаем сегодня.
— Наверное, это из-за того, что нам удалось спасти Верхний мир? — предположила я, проигнорировав его тон.
— Кто знает. Они могли оставить это без внимания, как обычно и поступали, но тут, как видишь, Храму что-то стрельнуло, горит желанием приложить руку к процессу возрождения этих земель. Оно и к лучшему. В таком случае начать перестройку дальних районов можно гораздо раньше. Любое вложение, кроме пустого трепа, меня устраивает, если оно не стягивает нас по горлу цепями.
Несколько раз к нам спускались экспедиции, временами, совсем не вовремя, но Совет все же видел уверенные действия командира и мог оценить его профессионализм по достоинству. Я надеюсь.
— Не думаю, что он будет ставить палки в колеса. С нас нечего требовать, вы решили все местные проблемы своими силами. Вы улучшили положение как жителей, так и Гончих без дополнительных ресурсов со стороны Храма. Может, его визит — акт признательности?
— Посмотрим. У меня хорошее предчувствие.
— Вот как. Тогда беспокоиться действительно не о чем, — усмехнулась я.
Мы покончили с завтраком и допили приготовленный Заксом кофе, быстро собрались и покинули кабинет. Когда мы спустились и направились к выходу из штаба, столкнулись с Инесом и Адаже, что-то обсуждающими в главном холле, уткнувшись в кипу бумаг.
— Здесь не приемная и не конференц-зал, решайте свои дела в другом месте, — вместо приветствия выдал командир, приблизившись к ним.
— О, — удивленно протянул Инес. — Доброе утро, Закс, Рут, — слегка склонил голову.
— Приветствую, — кивнул Адаже.
— Это не надолго, мы уже уходим, — сказал вице-командир и вручил бумаги лекарю. — Разберись с этим, пожалуйста.
— Я понял.
— Когда у вас первая встреча, Адаже? — спросила я.
— Послезавтра. Ты должна была знать. Насколько я видел, ты в сопровождающей группе.
— Правда? Я еще не успела посмотреть расписание, — неловко потупилась я.
— Как всегда узнаешь все в последний момент, — цыкнул брюнет.
Значит, послезавтра. Группа лекарей убежища, подавших заявки в штаб, пойдет в Либералитас на встречу с медиками Нижнего мира для обмена опытом. Эльткрид жаловался на плохое развитие медицины Нижнего мира и надеялся улучшить эту ситуацию при помощи гораздо более опытных профессионалов, воспитанных Храмом. Эта встреча планировалась давно, но вечно откладывалась под натиском вечно возникающих проблем, требующих гораздо большего внимания. Как оказалось, в убежище всего четыре лекаря, включая Адаже. Я никогда не видела остальных и даже не была уверена, есть ли они, но все встало на свои места, когда они пришли к Гончим за лицензией. Сейчас почти никто не рискует предлагать услуги или продавать товары без разрешения, Гончие внимательно контролируют этот момент и быстро находят тех, кто пытается обойти правила.
— Кто еще в сопровождении?
— Я, Эрвин Сет, Каспер Макьюэн, Армет Салвен, и Ганс Биддер, — отозвался вице-командир.
Я кивнула. Прекрасная компания, с ними приятно работать.
— Объявляю обмен информацией закрытым, — нахмурился Заксен. — Нам пора, идем.
Я попрощалась с мужчинами и направилась вслед за командиром.
— В последнее время Инес выглядит таким довольным, — улыбнулась я. — Случилось что-то хорошее?
— Спросишь сама, — отозвался Бранденбург. — Но вне рабочего времени. Ты снова…
Он запнулся, посмотрев на меня.
— Черт возьми, ты снова делаешь это, — раздраженно фыркнул он. — Снова эта умилительная улыбка. О чем ты думаешь? Соберись.
— Да, точно, прости, — я мысленно треснула себя по затылку и постаралась напрячь мышцы лица, чтобы скрыть свою радость. — Блин, не могу. Я все не могу забыть этот восторг Финна. Вчера мне пришло письмо, он говорит, Этель беременна. Похоже, Финн и правда счастлив.
— Счастлив? — Заксен недоуменно посмотрел на меня.
— Похоже, ты совсем не слушал меня, — вздохнула я. — Я уже говорила, что Этель часто виделась с ним, помнишь? Я время от времени получала письма от Финна, и заметила, как менялось его настроение из раза в раз. Постепенно исчезло внутреннее сопротивление. Не знаю, кто эта девушка, но она сумела раскрыть его, и, как он потом писал «забрала его сердце, разум и душу», — я сделала обобщающий жест руками. — Не думала, что с ним может произойти нечто подобное, но сейчас он больше всего на свете счастлив возможности быть с ней.
— Пха. Он все тот же сопливый мальчишка, — беззлобно ответил командир.
— Каждый «сопливый мальчишка» заслуживает счастья, — усмехнулась я.
Последние письма Финна излучали столько света и неподдельного счастья, что я просто не могла не порадоваться за него. Хотела бы я поблагодарить Этель за то, что она вывела моего дорогого напарника из тьмы. Но, что уж поделать, моим благодарностям суждено лишь бесплотно парить под небесами Верхнего мира и наблюдать, как растет счастье этой милой пары.
Идя с Заксом по главной улице к лифтовым воротам, я вдруг вспомнила, каким видела это место три года назад, когда впервые спустилась в убежище на миссию вместе с Финном. Сырость, серость, уныние, голод. Пусть улицы и сейчас не пестрили красками и счастьем, но сами жители и правда выглядели совсем иначе. Я могу с уверенностью сказать, что они начали жить, а не выживать. Видя эти перемены, я хотела верить лишь в лучшее. Пусть Заксен говорит, что убежище несмотря ни на что остается лишь тюрьмой, и мы никогда не увидим его тем самым мирным райским местом, о котором я грежу, но мне хотелось, чтобы хоть раз его слова оказались ложью. «Пройдет не один десяток лет, прежде чем положение дел здесь изменится по-настоящему. Нас давно не будет в живых, когда это произойдет», — так говорит он в намерении охладить мои надежды. Почему-то в этот раз я совершенно ему не верю. Мы обязательно увидим, как расходятся тучи, как прямые солнечные лучи ложатся на наши уставшие лица. Я все еще думаю, будто именно солнце станет тем самым знаком. Наверное, Заксен разозлится, услышав о моих наивных мечтах, но раз так, я просто продолжу ждать этого молча.
Двери лифта разошлись, явя нашему взору гостя из Верхнего мира. Да, вот и он. Отчего-то кажется, что один из предвестников чуда как раз стоит сейчас перед нами. Миниатюрная хрупкая фигура в белых рясах с умиротворенной улыбкой на мальчишеском лице.
— Добрый день, Святой Юне. Добро пожаловать.