– Как грубо, – усмехнулся Заксен.
– Где же твое настоящее лицо?
– Перестань задавать свои идиотские наивные вопросы, – его взгляд вмиг поледенел.
– Думаю, на самом деле ты и сам не знаешь, потому и не хочешь отвечать.
– Не неси чуши, – раздраженно сказал Заксен и отпустил меня. – Твои неумелые попытки в психологию выглядят жалко.
– Ты прав. Я не разбираюсь в людях. И если ты говоришь, что так отвратителен просто так, без причины, у меня нет основания тебе не верить.
– Тебе для каждого шага нужны объяснения?
– Может и так. Я бы хотела понять, в чем смысл всего этого. Сначала истязал меня, потом помог, сейчас просто-напросто издеваешься. Очевидно, тебе просто скучно, ты совершенно не знаешь, как себя развлечь. Но с чего ты решил, что можешь использовать других, чтобы убить свою тоску? Почему просто не оставишь нас в покое? Если ты не можешь справиться с самим собой и отыгрываешься на других, это лишний раз доказывает твою несостоятельность как человека и как командира.
– Так и не научилась держать язык за зубами. Слишком дерзкая для такой малявки, ужасно раздражаешь – цыкнул командир.
– Правда глаза колет, да, сэр Заксен? – зло посмотрела я на него, мысленно молясь, чтобы его спокойствие не разбилось вдребезги о мои неосторожные высказывания.
– Ты до ужаса глупа, если надеешься воззвать к моей совести своим пустым трепом.
– Было бы к чему взывать, – хмуро ответила я. – Я не пытаюсь сделать этого, давно не надеюсь вразумить тебя. Когда-то мне казалось, что тебя можно переубедить, но сейчас понимаю, что это бессмысленно. Ты так уверен в правильности своих действий, что не хочешь слушать ни капли упрека, сразу взрываешься, стоит сказать то, что тебе не понравится.
– Понимая это, ты все равно продолжаешь болтать все, что вздумается, – оскалился Заксен, снова нагнувшись ко мне и поставив руки по обе стороны от моего лица.
Мысль, что так он создает психологический барьер, разозлила меня.
– Только через диалог можно понять человека. В день, когда ты помог мне, я удивилась, подумала, что при желании мы могли бы понять друг друга. Очевидно, я ошиблась. Но убедилась в этом лишь сейчас. Уверена, ни один мужчина на самом деле не набросился бы на меня, спроси я его о том, что могло случиться со мной в том переулке. На такую низость способен только ты и твои испорченные псы.
Он удивленно смотрел на меня и, казалось, впервые за все это время не знал, что ответить. Не знаю, вызван ли его ступор моей «глупостью» и «наивностью», как он постоянно говорит, или же разочарованием, что я испытала от его реакции на мой вопрос. Возможно, впервые он не уверен в правильности своего поступка? Иначе он рассмеялся бы мне в лицо, верно? Нет, я снова выдумываю. Я снова что-то понимаю не так, как оно есть на самом деле.
– Так каково твое решение? Я рассказала все, как было. Что ты будешь делать? – решила спросить я.
– Ничего особенного, ты останешься под стражей, так как все еще числишься виновной в нанесении увечья Гончей, – как ни в чем не бывало ответил командир.
– И все?
– Тебе мало? Хочешь наказания по заслугам?
Я замотала головой.
– Тебе пора возвращаться, – Заксен выпрямился и отступил на полшага. – Руки.
Я подняла руки и позволила сковать запястья.
Командир молча завел меня в камеру, освободил руки и так же без слов ушел прочь, как он это делал раньше. Меня не покидает ощущение, что этот разговор действительно не нес за собой никаких последствий. Изначально Заксен не думал ни наказывать, ни поощрять меня. Если бы я не была настолько неосторожна, чтобы затронуть щекотливую тему, наверное, все закончилось бы куда раньше и спокойнее.
Все, что произошло сегодня, снова не даст мне покоя ближайшее время. Мои вопросы, его ответы, его отвратительный поступок, неведомые ранее ощущения и это удивление на лице... Не знаю, что обо всем думать, но теперь точно понимаю, что мне нужно быть еще осторожнее, когда дело касается Заксена. Он слишком легко сбивает меня с толку. Нужно быть аккуратнее с вопросами… и с мыслями. Если я не буду достаточно сдержанна, совсем потеряю нить понимания происходящего. Не то, чтобы сейчас она была, но мне нужно сохранить хотя бы то, что есть. В стенах темницы выбросить из головы события минувших дней совершенно невозможно. Теперь я еще больше рада тому, что Финн собирается освободить меня сегодня. Скорее бы.
====== Глава 6. Все временно ======
Прошло несколько дней. Финн не пришел. Я забралась с ногами на твердую кровать и растерянно гадала, что же могло произойти. Напарник был настроен серьезно, я ни за что не поверю, что он забыл обо мне. Вероятнее всего, возникла непредвиденная ситуация, и у него больше нет возможности прийти сюда. Служба у Гончих полна непредвиденных обстоятельств. Ни сэр Инес, ни, судя по всему, Финн, не могли быть уверены наверняка во времени, отведенном им в свободное распоряжение. Предпочту думать, что он просто сильно занят. Или мы вовсе разминулись в то короткое окошко, когда меня не было в камере. Вероятность мизерная, но закон подлости работает так, что я совсем не удивлюсь, если позже узнаю, что именно это и произошло. Я успокаивала себя подобными мыслями в глубине души надеясь, что Финн не влип из-за меня в неприятности.
Я тяжело вздохнула и слезла с кровати, прошла круг по камере. Остановилась. Начала делать потягивания в стороны. Развороты. Что бы еще? Размять шею, плечи, руки. Снова потягивания. Да, я же начала неправильно. Не важно, здесь нет моего учителя, отругать себя могу только я сама. Решусь этого не делать. Дальше ноги. Размять, помотать, поболтать. Что за халтура? Пора уже заниматься нормально. Я постаралась вспомнить сложные упражнения, которые выполняла на тренировках. Оценив свое физическое состояние, решила, что кроме примитивных несложных движений ничего не осилю. Переживания и бесконечное ожидание неизвестного выпили все мои силы. К тому же я достаточно сделала позавчера: и разминка, и упражнения, и повторение техник боя — можно сделать себе небольшую поблажку.
Понятия не имею, какое сейчас время суток. Гончая приходил около часа назад, но я сбилась и не понимала, утренний это визит или вечерний. Ноги горят. Пока хватит. Отдышаться, походить и можно будет приступать к следующему упражнению. Сегодня или завтра меня поведут умываться. Какое счастье. Жизнь домашней крыски просто невероятна, так и пестрит событиями. Зачем я вообще здесь, если Заксен даже не приходит? Это ведь он не отпускает меня. Я думала, он держит меня, чтобы в любой момент прийти и спустить на мне пар. Что он там любит? «Избить, придушить, утопить…». Я тронула языком затягивающиеся ранки на внутренней стороне губ. «Зацеловать». Весьма специфичный набор.
Испустив очередной тяжелый вздох, я приняла упор лежа. Из-за вечного бездействия чувствую себя ужасно вымотанной, но это лишь самообман. Всякие попытки уснуть оказываются провальными, если не вымотать себя за несколько часов до сна. Я совершенно не чувствовала в себе сил, мне хотелось просто лечь и не двигаться столько, сколько это позволит само тело. Но, опять же, это лишь эффект длительного бездействия. Мне наоборот нужно пересилить это неподъемное состояние, чтобы хоть немного облегчить свое существование в этой тесной каменной коробке.
Я размяла руки в плечах и начала упражнение.
«Раз». Двигаться лень, но мышцы помнят свою силу и легко подчиняются мне.
«Два». Губы почти зажили, но в душе, похоже, все больше мелких багровеющих точек.
«Десять». Все еще не чувствую никаких сложностей.
«Тринадцать». Он вонзил клыки не в губы, а в само сознание.
«Двадцать два». Я замедляюсь слишком быстро, так быть не должно.
«Двадцать семь». Я должна бы злиться на него… я и злюсь, но недостаточно, и мне это не нравится.
«Тридцать один». Мышцы заметно дрожат, я действительно сильно ослабла.
«Тридцать четыре». Я все еще хочу понять его, это раздражает, я не должна этого желать.
«Тридцать восемь». Давай, хотя бы до минимальных пятидесяти, это уже не смешно.
«Сорок два». Все из-за тех ощущений? Они кажутся неправильными.