Эвклаз молчал с минуту, не спуская пустого взгляда со своей возлюбленной.
— Что отпущу ее, — тихо сказал он.
— Какая омерзительная ложь, — усмехнулся Заксен и допил обжигающий напиток.
— Она не более омерзительна, чем твое упрямство, — подчиненный кинул на командира полный чистой злобы взгляд.
— Кажется, я уже предупреждал тебя. Следи за поведением, Эвклаз, — угрожающе прорычал Заксен.
Финн обессиленно нахмурился и отвернулся от начальника, вынужденный принять свое поражение. Его взгляд снова упал на макушку уснувшей девушки.
— Позволь мне вернуться сюда с ней, когда все закончится, — безнадежно попросил Финн, не спуская с любимой цепкого взгляда.
— И не мечтай, — коротко ответил командир. — Я и так проявил достаточно терпения, позволив вам вместе вернуться наверх. Если постараешься, — напомнил он. — Я не стану ждать, пока ты переубедишь и покоришь ее. Суньте сюда нос — я заберу девчонку себе.
Финн понимал свое положение и явное преимущество Заксена, но мысль о том, чтобы позволить командиру быть с ней, выкручивала наизнанку, дразнила кровавым ароматом изуродованную обозленную клыкастую суть, что готова была вырваться из него в любую секунду нахождения рядом с Бранденбургом. Юноша набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул, представляя светлую улыбку Рут. Сердце немного успокоилось.
— Что, если она сама влюбится в меня, когда мы будем наверху? Мы вернемся как преступники.
Горящее лиловое пламя глаз командира было красноречивее любых слов. «Забудь» громыхал в голове Финна голос Бранденбурга. «Не смей. Думать. Об этом».
— Тогда она не достанется никому, — в последний раз попытался образумить командира Финн.
Заксен раздраженно глянул на девчонку, что так нагло и прочно вцепилась в его грудную клетку острыми как бритва когтями, что посмела разорвать его изнутри, разворошить и разметать уложенные в скучном сером порядке чувства.
— Меня это устраивает, — сказал он в бессильной злобе.
Финн не ответил. Он молча смотрел на спящую девушку, молча проклиная себя за слабость и командира за упрямство. Неужели ему и правда только и остается, что до конца своих дней безнадежно смотреть на нее без возможности прикоснуться, почувствовать, окружить теплом и любовью? Она никогда не ответит ему взаимностью, если он не попытается покорить ее. Но он не может. Им не будет места ни наверху, ни внизу. Душа юноши разрывалась в отчаянии. Он ругал себя за то, что в прошлом, когда они оба не знали Заксена, когда они были не видавшими проблем полицейскими, ему не хватило решимости сделать этот отчаянный преступный шаг — завоевать Рут и навсегда отправиться вниз, чтобы провести остаток своей жизни с ней. Что за безмозглый сопляк!
— Я отнесу ее наверх, — спокойно сказал он, тщательно зарыв под землю свои пылающие чувства.
— Мне по пути. Я справлюсь сам, — холодно ответил командир.
Финн мысленно взвыл, неистово желая остаться с девушкой наедине еще немного, хоть пару минут. Но он вынужден сдаться. Если начать перечить сейчас, станет только хуже. Он еще раз дал себе обещание раскрыть дело Рут как можно быстрее. Даже если всего лишь напарница… Она будет рядом. Почти каждый день, по восемь часов, будет идти бок о бок, время от времени случайно касаясь его плечом. Хотя бы так…
— В таком случае, я вынужден откланяться, — проговорил Финн.
Командир безразлично махнул ему рукой, и Эвклаз ушел прочь из зала с вывороченной наизнанку душой. Заксен проводил его взглядом и горько усмехнулся, прекрасно понимая чувства юноши. Как бы Эвклаз ни пытался скрыть бушующую в нем бурю, это совершенно невозможно, Бранденбург чутко улавливал то, что происходило с его подчиненным. Это не было бы так просто, если бы он не знал о чувствах Финна, что тот недавно во всей красе раскрыл перед ним. В нужной ситуации командир мог бы использовать их на свой вкус, эта желанная косточка стала бы идеальным инструментом дрессировки его талантливого питомца, если бы Заксен уже не решил отпустить Рут вместе с Финном.
Сейчас, когда больше не нужно держать тело и разум в уздах в присутствии подчиненных, он позволил себе немного расслабиться и сразу же почувствовал влияние длинного утомительного дня и не менее длинной ночи. Накатившая ранее усталость множилась выпитым алкоголем и мыслями о девчонке, что так умело вывела его из равновесия, совершенно не подозревая об этом. Командир решил не медлить и не ждать, пока усталость и спирт повалят его с ног, встал со стула и аккуратно поднял Рут за плечи, вынуждая ее сесть. Девушка недовольно замычала и попыталась разлепить глаза, но ей не удавалось даже голову удержать ровно. Рут силилась совладать с собой, но то и дело теряла контроль над телом и разумом.
— Зак. ннн? — удивленно промычала она, смотря на мужчину туманным взором, когда он поднял ее на руки.
Командир с удовлетворением отметил, что почти не чувствует ее веса у себя на руках, а значит его затягивающаяся рана не сильно пострадает. По крайней мере, не сильнее, чем от резких движений при стычке с Финном.
— К.да… мы? — тонким сонным голосом спросила она, когда они поднимались по лестнице.
Заксен уже взял нужный ключ и направлялся прямиком в комнату.
— Как ты думаешь? — лукаво спросил командир, мысленно усмехаясь ее забавному виду.
— Ммм… — кажется, она всерьез задумалась над его вопросом. — Снова… спать с тобой? — почти без сил выдохнула Рут.
— Сегодня без меня, — хмыкнул он. — У тебя отдельная комната.
— Жаль… — ее сонные глаза снова сомкнулись. — Мне понравилось.
Ему тоже. В полудреме девушка крепко обнимала Заксена и каждой клеточкой своего тела жалась к нему, временами меняя положение и вжимаясь еще сильнее, будто желая впитать все его тепло. Ее кожа была нежной, мягкой и прохладной, она положила щеку ему на грудь и крепко спала, пока ноздри мужчины щекотал приятный запах собственного шампуня, дополненный тонким ароматом юной девушки. Естественно, это не могло оставить его равнодушным. Но, конечно, Заксен не собирался говорить этого вслух.
Командир ковырялся в замке, стараясь открыть дверь рукой, на которую приходилось меньше веса. Это было довольно сложно, учитывая елозящую в руках девушку и отчаянно ноющее плечо.
— Сиди спокойно и держись крепче, — устало сказал он. Девушка тут же подчинилась и прижалась к нему, схватившись миниатюрными руками за его мундир.
— Очень… вкусно пахнешь, — едва слышно промычала она. Командир наконец справился с замком и открыл дверь.
— Можешь отпускать, — проговорил Заксен, встав около застланной кровати.
Она глубоко вдохнула его запах и нехотя отпустила руки. Мужчина положил девушку на кровать и сказал:
— Спи.
— Уже уходишь? — расстроенно спросила Рут, силясь разлепить тяжелые веки.
— Разумеется. Я тоже устал, — вздохнул мужчина.
— Побудь здесь еще немного, — жалостливо попросила девушка, схватив командира за рукав.
— Что я слышу? Ты ли говоришь это? — с насмешкой протянул он.
— Я, Рут Тистелла, настоятельно прошу вас, Заксен Бранденбург, остаться со мной еще немного, — уверенным пьяным голосом важно проговорила девчонка, все еще не в силах разлепить глаза. — Ты обещал поехать со мной на конную прогулку. Я очень жду, — промурлыкала она в мягкую подушку, крепка держась за рукав мундира.
Заксен с любопытством посмотрел на нее и спросил:
— Что еще я обещал?
— Ммм… Жениться на мне.
— Неужели? — приподнял он бровь.
— Храм назначил тебя. Это не так уж плохо, — тихо усмехнулась она.
Командир окончательно убедился, что девушка слишком пьяна и явно путает свои фантазии с явью. Весьма любопытная картина. Он хотел было еще спросить что-нибудь, чтобы повеселиться немного, но девушка его опередила.
— Ты правда невероятно пахнешь, Заксен… — ее голос был слаб и необычайно нежен. От этого мягкого тона, произнесшего его имя, по шее командира тоненько прошлась волна мурашек. — Раньше мне казалось, что от тебя несет холодом и смертью. Сейчас… Я думаю, это запах морозного ветра. Очень вкусно, — она снова глубоко вдохнула, желая вновь почувствовать его аромат.